Алексей Герман-старший снимал кино до «мурашек»

…В нашем же, так сказать, харьковском случае этакий разделенный рассказ был бы еще и не совсем полным, потому что Юрий Павлович Герман упоминает Харьков в своей трилогии о докторе Устименко, а Алексей Юрьевич Герман не раз приглашал актеров, выходцев из Харькова, к работе в свои фильмы. В общем, иначе — никак. Даже по очереди — неинтересно. Только так: отец — сын, роман — сценарий, постановки — воспоминания о них, картины «Дорогой мой человек» — «Двадцать дней без войны» и «Мой друг Иван Лапшин».

В начале мая фильмы о войне показывают чаще, чем в иное время года. Это неудивительно, правильно и очень хорошо, потому что необыкновенное чувство подъема, солидарности и ощущения Великой Победы как своей собственной охватывает большинство представителей всех поколений. Но есть такие фильмы, которые показывают круглый год, потому что их любят и ждут зрители. В их числе «Дорогой мой человек», снятый в 1958 году Иосифом Хейфицем по роману Юрия Германа, и «Двадцать дней без войны», поставленный его сыном Алексеем Германом в 1977 году по роману Константина Симонова.

Начну с того, что в начале весны читающий, пишущий и любящий кино люд России, Украины и всех наших — хочется думать по сей день — братских народов всегда вспоминал Юрия Германа в связи с его днем рождения — 22 марта (4 апреля) 1910 года. Теперь на рубеже зимы и весны будет вспоминать и Алексея Германа в связи с его кончиной — 21 февраля 2013 года… Впрочем, теперешней молодежи тоже известна эта фамилия. Но знает она ее только по словосочетаниям Герман-старший и Герман‑младший, причем если к первому варианту фамилии иногда присоединяют имя Алексей, то по поводу имени второго даже не напрягаются — «младший» и все. Да, это известные деятели современного российского кинопроката, но главный и тем более старший в этой династии не Алексей Юрьевич, а его отец и дед «младшего» — Юрий Павлович Герман, советский писатель, драматург и киносценарист. Это о нем, его первом месте проживания напоминает старая мемориальная доска на одном из петербургских домов, что рядом с Марсовым полем и храмом «Спас на крови», но не упоминать и о его талантливых потомках уже невозможно.

Алексей Юрьевич Герман родился 20 июля 1938 года в Ленинграде. В 1960‑м окончил ЛГИТМиК в мастерской Григория Козинцева. С 1964 года, всю жизнь, проработал на студии «Ленфильм», сейчас, говорят, студии присвоят его имя. Режиссерской кисти Алексея Германа принадлежат такие кинокартины, как «Седьмой спутник», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», для которых характерна документальная достоверность, почти протокольная правда. Ставшая со временем художественным фундаментом, она соединилась с сегодняшним лирическим звучанием его основных тем, главным подтверждением чего свидетельствует кинолента «Двадцать дней без войны». В ряду других фильмов своих современников о Великой Отечественной войне этот явился примечательным и глубоко оригинальным произведением, как и все без исключения фильмы по произведениям его отца, Юрия Германа.

Юрий Павлович начал печататься с 1926 года, а в 1936‑м вместе с режиссером Сергеем Герасимовым написал и свой первый киносценарий, первый, но по которому известный всей стране режиссер и соавтор сразу снял фильм без преувеличения на все времена — «Семеро смелых»! Посвященный комсомольцам-зимовщикам, отражающий романтику и героику их будней фильм понятен и любим уже четвертым поколением зрителей. Тема духовного формирования современника, постоянный интерес к актуальным проблемам, стремление раскрыть значительное в повседневном его проявлении, мастерство сюжетного построения — характерные черты творчества Германа. Они же явились основными и для создания последующих сценариев к известным и полюбившимся народу фильмам: «Дело Румянцева», «День счастья» и «Доктор Калюжный», «Один год», «Пирогов» и «Белинский», «Наши знакомые», «Дай лапу, друг», «Верьте мне, люди!» и, конечно, «Дорогой мой человек».

«В чем же секрет долголетнего контакта писателя с его аудиторией как читательской, так и зрительской», — часто спрашивают у народного артиста СССР Алексея Баталова, сыгравшего не только в фильмах по сценариям Юрия Германа («Дело Румянцева», «День счастья», «Дорогой мой человек»), но и в фильмах его сына Алексея («Седьмой спутник»)? «Разумеется, прежде всего в особенностях таланта Германа, в его стремлении работать над своим, им самим открытым жизненным материалом, над своей темой, которую он, так сказать, художественно осваивал во все новых и новых аспектах, — отвечает Алексей Владимирович. — От книги к книге, от сценария к сценарию Герман с искренним волнением, которое передается и читателю, и зрителю, ищет ответы на вопросы о том, как формируется характер современника, что определяет его жизненный выбор, на какой дороге его ждет счастье и какой ценой оно достается? При этом, заметьте, Герман никогда не стремился развивать некую надуманную программу, речь всегда шла о героях, их жизненных судьбах, в которых отразились судьбы народные. Вот, казалось бы, мой первый фильм, где я оказался занятым в главной роли, был фильм «Дело Румянцева». Но, пожалуй, самой любимой как мной, так и народом моей ролью по германовским сценариям стала работа в картине «Дорогой мой человек». И, конечно, хоть и давно это было, некоторые исторические факты из создания ленты помнятся мне до сих пор. Но не те, которые покрылись пылью истории, а живые, от которых можно протянуть ниточку в сегодняшний день», — добавляет Алексей Баталов.

Не один год почитатели романов и сценариев Юрия Германа интересовались тем, почему не экранизирована вся трилогия? Мол, единственный фильм называется «Дорогой мой человек», в то время как это название второй книги, первая называется «Дело, которому ты служишь», а третья — «Я отвечаю за все». На этот вопрос Алексей Владимирович отвечал обычно так: «Хорошо, что хоть один фильм вышел! Дело в том, что картину сначала снимали действительно по трем романам, но резали ее и бессчетное количество раз переделывали до такой степени, что в результате она оказалась неузнаваемой и уложилась в хронометраж одного фильма. То Варька (актриса Инна Макарова) была несерьезной, то Володька малоидейный, то кого-то из киноначальства даже в течение минуты злил в кадре артист Георгий Жженов (отец Володи Афанасий Устименко), 15 лет отбывший в сталинских лагерях, то целые сцены романа, как оказалось, получились у автора идеологически невыдержанными, то война очень своевольно показана. Неудивительно, что писатель, актеры, вся съемочная группа чувствовали себя словно сбитыми с ног на полпути, но… А сейчас ответы на все «почему» нужно искать среди тех, которые давал сам писатель в разное время и в разных произведениях. Они далеко не однотипны. «Увидеть по-своему правду жизни, не завязнув на пути к ней в клейкой массе привычных представлений, — непременный долг каждого литератора», — писал Герман. И он имел право так писать, потому что был художником, который как бы следовал за своими героями, относился к ним с трепетной любовью, искал вместе с ними. Поэтому, соприкасаясь с его талантом, и читателя, и зрителя всегда ждут открытия, а не скучное узнавание давно знакомых схем. Для меня же, как актера, одним из таких открытий во время работы над фильмом «Дорогой мой человек» было знакомство с великим украинским, харьковским актером Леонидом Быковым. Что до экранизации всей трилогии, то сняли же новые, молодые кинематографисты телесериалы «Два капитана», «Открытая книга», «Белые одежды» по советским литературным произведениям приблизительно одной исторической эпохи, — даст Бог и новый «Дорогой мой человек» появится».

Новый «Дорогой мой человек», действительно появился, но даже многосерийная его телеверсия, по многочисленным высказываниям, не принесла радости любящим советскую литературную трилогию. Правда, когда знаменитый актер высказывал сии чаяния, он еще не знал, какую неудачу, скажем так, накличет на известное произведение. Но не будем о грустном… Правда, не о грустном не всегда получается. Однако, что делать, так было на самом деле, о чем-то похожем рассказывают и актеры — экс‑харьковчане, и только по прошествии лет все поняли, что это вовсе даже и не грустное было, а самое что ни на есть нормальное, дорогое и даже необходимое.

Дело в том, что близко знавшие отца и сына Германов, говорят, что в жизни они не очень ладили. Даже в Интернете отчество Германа-сына обозначено в основном как «Юрьевич», в то время как в «Энциклопедическом кинословаре» издательства «Советская энциклопедия» за 1987 год написано «Алексей Георгиевич». Но отношения в любой семье, как душа, — потемки. Главное, что они, близкие люди, понимали друг друга как художники, и все эти бытовые перипетии не помешали сыну отобразить в кино произведения отца наилучшим образом. Да, многие, работавшие с Алексеем Германом, рассказывали, что находиться под его руководством на съемочной площадке было отнюдь не сахаром, как говорится. Например, Алексей Петренко, действительно творчески разругался с режиссером после съемок в картине «Двадцать дней без войны». С десяток раз отработав эпизод в поезде, когда его герой рассказывал Лопатину (Юрий Никулин) свою историю, актер и режиссер больше не сотрудничали. Что-то подобное поначалу складывалось и между Алексеем Германом и Людмилой Гурченко в том же фильме. Актриса, зная свои плюсы в мимике, жестах, интонировании, каких-то отдельных повадках, все хотела применить их, — «…ну как же, чувство играю! А он, что ни сделаю, — режет, рубит, тормозит! Меня это так злило. Мне казалось, что он не до конца знает меня, чувствует, понимает, и казалось, что вот так, как я хочу, как сделаю сейчас, будет самым лучшим, иначе зачем звал, но…» Но мудрая актриса молчала, терпела и выполнила все так, как велел режиссер. Прошло время, и уже она рассказывала, с каким удовольствием смотрела весь этот фильм, не только свою в нем работу, вспоминала, как злилась и, как оказалось, все «сердитое» пошло на пользу. Даже «непонятные» паузы. «Сидим после отснятого эпизода, — рассказывала актриса в одном из телеинтервью, — ждем оценки режиссера, а вернее его реакции. А он помолчит-помолчит, а потом, как бы обращаясь не к кому-то конкретно, а к тем, кто в эту секунду к нему ближе всего: «У тебя были «мурашки»? Нет? И у меня не было. Сначала! Хочу, чтоб были «мурашки», как тогда…» — так мы сидели и ждали, иногда подолгу. Уже от более удаленных мест съемочной площадки к ее центру, где находился режиссер, надвигалась волна безропотного шепота, состоящая из единственного вопроса — почему не снимаем? Но тут же, как настоящая, с брызгами, она разбивалась о единственный ответ — «мурашку» ждем…». Кстати, в Харькове во время интервью Людмила Марковна не скрывала своего удовольствия от того, что ее спрашивали не только о фильме «Вокзал для двоих», но и о картине «Двадцать дней без войны», считая ее и встречу с режиссером Алексеем Германом-старшим одной из самых больших своих творческих удач. А вот в ситуации Нины Руслановой в картине «Мой друг Иван Лапшин» непонимание в первое время возникло не между ней, актрисой, и режиссером, а между актрисой и актером — Руслановой и Мироновым. Говорят, Андрей Александрович однажды даже сделал замечание Нине Ивановне по поводу того, что она очень фамильярно с ним общается, мол, для съемок в этом нет необходимости. Говорят даже, что уже искры начинали лететь, но режиссер, видя это, не только не развел оппонентов в разные стороны, но и с азартом наблюдал молча, добиваясь и дожидаясь от разозленных актеров одному ему ведомого и нужного эффекта. Позже Русланова сочла эту свою работу одной из самых дорогих, рассказывала, что «…видела режиссеров во-от такой вышины и во-от такой ширины, а Алексей Герман не был ни там, ни там, но всегда оставался на своем уровне — высоком, неповторимом и достойном»…