Баловень судьбы

Арчил Гомиашвили родился 23 марта 1926 года в Грузии, в городе Чиатура.

Его отец в 1920‑е годы был пастухом. Он одним из первых в деревне выучил русский язык, и это тут же сказалось на его карьере — его приняли в комсомол и отправили в Москву, в Школу красной профессуры. Проучившись там пару лет, он затем был направлен в Донбасс, на должность председателя профсоюза угольщиков.

Партийная карьера отца Гомиашвили завершилась трагически — в конце 1930‑х годов он был репрессирован, исключен из партии и направлен в ГУЛАГ. На свободу вышел лишь в 1944 году, однако в партии так и не восстановился. До конца своих дней (а дожил он до 80 лет), он не оправился от этого удара.

Арчил с 1940‑го по 1942 год учился в Тбилисском художественном техникуме при Академии художеств, но потом связался с хулиганами и его несколько раз арестовывали, однако срока он так и не получил — его спасла амнистия, объявленная в стране. По одному делу, по словам самого Гомиашвили, вместе с ним проходил знаменитый грузинский вор в законе Джаба Иоселиани, едва не ставший потом руководителем Грузии.

В качестве художника Гомиашвили был приглашен Товстоноговым в Тбилисский театр имени Грибоедова для оформления постановки пьесы Л. Хеллман «Лисички», а вскоре Товстоногов неожиданно предложил Гомиашвили сыграть в спектакле роль Лео Хаммера.

Актерская деятельность привлекла Арчила, и позже он переехал следом за уехавшим в Москву Товстоноговым. Увлечение театром привело Гомиашвили в Школу-студию МХАТ, где он проучился несколько лет, но после скандала с дракой 7 ноября 1948 году в ресторане гостиницы «Националь», где Гомиашвили подрался с неким молодым человеком, который попытался ухаживать за популярной киноактрисой Людмилой Целиковской, начинающий актер едва не угодил под суд, после чего ему пришлось уехать из Москвы, и вернуться в Грузию. В Тбилиси его приняли в труппу Академического театра имени Марджанишвили. В течение двух лет он играл там в массовке. Денег катастрофически не хватало, поэтому Гомиашвили приходилось подрабатывать на стороне. В 1953 году актер вступил в партию, а в 1958 году уехал в Поти и работал сначала в театре имени Г. Эристави, а потом — в Русском театре имени А. Грибоедова. Параллельно он начал сниматься в кино, ролей было не так уж мало, но славы они Арчилу не принесли. Тем временем возраст актера подходил к сорока годам. За это время он женился, Лиана родила ему двоих сыновей. Но брак распался.

После нескольких лет свободной жизни, которые совпали с расцветом его актерской карьеры, в личной жизни Гомиашвили произошли кардинальные перемены. Он повстречал юную балерину Татьяну, которая стала его второй официальной супругой. Она была намного моложе артиста, но до конца жизни осталась ему верным помощником и любимой женщиной. В новой семье у Арчила появилось две дочки — Нина и Екатерина.

Первая кинороль Арчила Гомиашвили — роль Манташерова в 1957 году в историко-революционном приключенческом фильме «Лично известен». Это первый фильм кинотрилогии («Лично известен», «Чрезвычайное поручение», «Последний подвиг Камо») о революционере-большевике С. А. Тер-Петросяне, известном под именем Камо. В 1961 году актер сыграл роль Ерошки в мелодраме «Казаки» по одноименной повести Льва Толстого. В 1965 году начались съемки во втором фильме вышеупомянутой трилогии «Чрезвычайное поручение» и в музыкальной комедии «Иные нынче времена» по одноименной пьесе А. Цагарели. Работу в этой комедии особенно отмечал сам актер, считая роль в этом фильме одной из своих самых лучших работ, также его порадовало совместное творчество на съемочной площадке с режиссером Михаилом Чиаурели.

«Для меня образец человека и режиссера — Михаил Чиаурели, который снимал фильмы о Великой Отечественной войне, — говорил Арчил Михайлович. — Но после 1953 года этого талантливого режиссера ссылают по личному распоряжению Хрущева в Сибирь за то, что он якобы своими фильмами утверждал культ личности. Но этого человека не удалось сломить. После ссылки он вновь берется за режиссерскую работу и ставит фильм грузинского классика Цагарели «Иные нынче времена», где снимается его дочь Софико вместе со мной».

Всесоюзная слава пришла к актеру в 1971 году, когда он исполнил роль Остапа Бендера в комедии Леонида Гайдая «Двенадцать стульев», экранизации одноименного романа Ильфа и Петрова. На роль Остапа-Сулеймана-Берта-Марии Бендер-бея Гайдай искал актеров по всей стране. Перед его взором прошли 22 не похожих друг на друга Остапа: Владимир Басов, Владимир Высоцкий, Алексей Баталов, Олег Борисов, Валентин Гафт, Евгений Евстигнеев, Андрей Миронов, Спартак Мишулин, Михаил Ширвиндт, Михаил Козаков, Николай Рыбников, Николай Губенко и другие актеры. Даже певцу Муслиму Магомаеву Гайдай предлагал «примерить» Бендера.

Гайдай был очень суеверным. В первый день съемок с Александром Белявским предложил ассистенту разбить о штатив камеры тарелку «на счастье», но она не разбилась. Гайдай сокрушался: «Не пойдет! Фарта не будет!». И действительно, Бендер Белявского на фоне Сергея Филиппова смотрелся бедно. Киса Воробьянинов получался внушительнее комбинатора. Гайдай в отчаянии позвал на роль Владимира Высоцкого. И снова фаянсовая тарелка не разбилась. Не удались и съемки — Высоцкий ушел в загул. Леонид Иович даже уволил ассистента, который никак не мог разбить тарелку. И тут кто-то рассказал ему, что в провинции уже несколько лет успешно играет Бендера в спектакле «Золотой теленок» малоизвестный актер Арчил Гомиашвили.

Гомиашвили в 1958 году, еще задолго до съемок фильма, вместе с режиссером Юрием Любимовым поставил мюзикл «Похождения Остапа Бендера» по «Золотому теленку». Подписав договор с Министерством культуры Грузии, Арчил Гомиашвили с этим спектаклем одного актера (он сам играл там и Бендера, и Паниковского, и Фунта, и даже Зосю Синицкую), отправился на гастроли по стране. Вот там-то, в Горьком, на его спектакль и пришли Гайдай с командой, которые приехали выбирать место для съемок. «Когда я пришел на собеседование к Гайдаю, — рассказывает Арчил, — то посмотреть на мою белую «бендеровскую» фуражку сбежалась вся съемочная группа. Увидев в окружении режиссера недоверчивые глаза, я развернулся и ушел. Навсегда. Позже мне присылали приглашения на кинопробы, но я не поехал».

Однако через пять месяцев режиссер все же смог уговорить Гомиашвили. Но в Госкино, увидев пробы актера, возмутились:

— Почему Бендером будет грузин?

— Так ведь папа у Остапа турецкоподданный. А почему маме не быть грузинкой? — среагировал Гайдай.

В итоге Гомиашвили все же был утвержден на роль. Интересно то, что во время съемок Гомиашвили было 44 года, а Бендеру по тексту — всего 28. Но это не смутило ни актера, ни режиссера.

Во время съемок на трактовку личности Бендера у Гомиашвили с Гайдаем были совершенно разные взгляды. «Я хотел играть его совсем иначе, — рассказывал Арчил Михайлович. — Ведь он вовсе не легкомысленный и пустой человек. Это Бендер способен остановить поток машин, чтобы дети могли перейти дорогу — как в «Золотом теленке». Он на три головы выше Кисы Воробьянинова. Ведь Остап мог избавиться от напарника, узнав про бриллианты, но не сделал этого. Я пытался показать глубину моего персонажа в сцене, где герои сидят в лодке и Остап говорит Воробьянинову: «Киса, мы одни, никто нас не любит». Но после проникновенного монолога опускаю руку в воду, меня кусает рак — и зритель снова смеется. На таком решении настоял Гайдай. Режиссер не дал мне выявить лучшие качества Бендера. Когда я увидел фильм, он мне не понравился. Мы не разговаривали с Гайдаем пять лет. Первый раз после этого он позвонил мне накануне телепремьеры «Двенадцати стульев» Марка Захарова: «Арчил Михайлович, будут показывать уголовное преступление».

Обострившиеся отношения между актером и режиссером получили свое продолжение после процесса озвучания фильма. Бендер в фильме говорит вовсе не голосом Гомиашвили. Помешал грузинский акцент Арчила Михайловича, и роль Остапа озвучил актер Юрий Саранцев. А песни Бендера поет Валерий Золотухин. После выхода фильма на экраны, Гомиашвили стал не просто знаменитым, а звездой кинематографа.

Арчил Гомиашвили претендовал и на другие звездные роли в известнейших лентах. Однако, несмотря на множество романов с известными женщинами, несмотря на покупку одного из первых «мерседесов» в Москве (по словам Гомиашвили, в те годы он был единственным обладателем такой машины, потом она появилась у сына Щелокова, затем у шахматного чемпиона Анатолия Карпова, чуть позже у Владимира Высоцкого) и репутацию одного из главных плейбоев столицы, с новыми ролями не клеилось — судьба как будто нарочно не давала ему звездных работ. К примеру, когда Татьяна Лиознова, с которой у него в то время был роман, собиралась снимать «17 мгновений весны», Гомиашвили попросился на роль Штирлица, но получил отказ. Между тем Татьяна Михайловна именно ему хотела предложить роль Мюллера: «Мне казалось, что он может изобразить Мюллера страшным», — но оскорбленный актер отказался, оставшись в итоге ни с чем.

В 1973 году Арчил Гомиашвили стал актером Московского театра имени Ленинского комсомола, а с 1980-го по 1988 год был актером Московского драматического театра имени Пушкина.

В 62 года, когда многие люди уже сидят на пенсии, Арчил Гомиашвили заявил: «Пошли они все подальше с этим лицедейством. Я свое отыграл. И в кино, и в жизни», — и ушел из столичного театра, начав заниматься бизнесом.

Дух когда-то сыгранного им Остапа Бендера незримо витал над сединами известного актера. В конце 1980‑х годов в Западном Берлине он встретился с 75‑летним миллионером Майклом Фильдом, по автобиографической книге которого Гомиашвили хотел снять фильм о нелегкой миллионерской судьбе (будущий сверхбогач начинал чуть ли не с раскопок помоек) и начал уже писать сценарий. Но переговоры шли ни шатко ни валко, денег не предвиделось и… «По дороге на очередную встречу я вдруг понял: не видать мне финансирования и вообще — эта встреча будет последней, — рассказывал Гомиашвили. — В ужасном настроении я зашел в казино. Обменял последние сто марок на фишки и решил сыграть во что-то вроде русской рулетки. Или пан, или пропал! Поставил все деньги на цифру 23, поскольку родился 23 марта. Шарик лег в нужную ячейку. Повторил — и получилось то же самое. В итоге я выиграл почти 130 тысяч марок. Целое состояние!»

Между тем это было не последнее берлинское везение артиста. Так как идея снять фильм о Фильде заглохла не по вине Гомиашвили, 75‑летний бизнесмен решил по-своему отблагодарить его, и подарил ему десять игровых залов. Эти залы вскоре стали приносить Гомиашвили бешеные деньги. На эти деньги он даже смог открыть в Западном Берлине галерею.

Однако Арчила Гомиашвили вскоре потянуло на родину. Продав игровые автоматы и вернувшись в Москву, в 1990 году актер стал президентом акционерного общества «Сити-бизнес», а в конце 1992 года открыл стал генеральным директором клуба «Золотой Остап», который вскоре стал одним из самых престижных мест, а ресторан клуба в 1996‑м и в 1997 году был признан лучшим в Европе. Потом открыл магазин фирменных итальянских товаров.

В последние годы Арчил Михайлович много болел, в 2004 году у него была обнаружена злокачественная опухоль в легких, и на операции в США ему удалили больше сорока лимфоузлов. Однако, вернувшись, он опять эмоционально рассказывал про случившееся: «Через 16 часов меня выгнали из реанимации, а через два дня — из больницы! Сейчас даже забыл, что со мной что-то произошло, ей-богу!» — охотно давал интервью и строил планы. Скончался Арчил Михайлович 31 мая 2005 года в московской больнице.

Он совсем немного не дожил до своего 80‑летия. Как-то Гомиашвили сказал: «Когда мне было 16 лет, я ехал в поезде и ночью мне приснился сон: я увидел всю свою судьбу, все, что дальше со мной произойдет, — в подробностях и со всеми деталями. Я следовал этой программе всю жизнь. Я знал: через год добьюсь одного, через два года — другого. Но, зная последующее, я ускорял события. Я выкладывался полностью: я много любил, я был неуемный, я никогда не уставал…»