Еще раз о кино

Впрочем, для того, чтобы начать рассказ о тандеме «Харьков — Одесса», а, вернее всего, будем честны, наоборот, «Одесса — Харьков», нужно знать немало историй. Но всех знатоков этой темы, пожалуй, так сразу и не привлечешь. Однако главного специалиста — режиссера, ныне директора Музея кино Одесской киностудии Вадима Костроменко не то что не привлечь, без него обойтись в этом вопросе просто никак нельзя. Тем более что в Харькове он неоднократно бывал, снимал здесь свою картину «Шкура белого медведя» и готов общаться с харьковчанами, что называется, с дорогой душой.

—Разумеется, с приветствия городу — я его действительно помню и люблю. Харьков — город-красавец, город-труженик, город-умница, ему, без преувеличения, есть кем и чем гордиться. И, думаю, сейчас он еще краше, чем в моей памяти. Вот только…

—Я — не «ложку», я — чистейшую правду. Впрочем, может быть, я уже и ошибаюсь, время-то идет — тогда беру свои слова назад. А под «только» я подразумевал, что с водой в Харькове не густо, в смысле с водоемами в черте города — моря, например, нет…

—Правда?! Поздравляю! Вот бы приехать посмотреть, как говорят, проконтролировать.

—Точно так.

—С удовольствием! Тем более что теперь это уже не суть важно, важно то, что имена людей, связанных с названиями двух городов, — Одессы и Харькова — навсегда останутся в истории нашего кино.

А начну, пожалуй, с того, что впервые в Одессе французский киносъемочный аппарат появился, скорее всего, в 1906 году. Мог приобрести его, видимо, за немалые деньги, только человек состоятельный. Таким наверняка и был преуспевающий фотограф Мирон Осипович (Иосифович) Гроссман. Кстати, интересные документы, свидетельствующие о первых шагах первого одесского кинематографиста, разыскал известный коллекционер «Одессики» А. Малиновский. Из них явствует, что еще в 1902 году Гроссман обратился к градоначальнику с прошением о разрешении открыть фотографию на углу Дерибасовской и Екатерининской улиц. Но градоначальнику по поводу личности просителя потребовалось мнение полицейского пристава, которое гласило: «Одесский мещанин Мирон Иосифович Гроссман, 34 лет от роду, вероисповедания иудейского, нравственных качеств и поведения хороших, живет в Одессе от рождения, занимается фотографическим искусством, живет на средства, добываемые профессией, и имущественное состояние и средства его заключаются в фотографических принадлежностях».

Правда, примечательный документ? Разрешая открыть свое дело, власть предержащие хотели быть уверены в том, что будут иметь дело с человеком нравственным, хорошего поведения, зарабатывающим на жизнь собственным трудом! Спустя четыре года, за которые дело Гроссмана разрослось, в городе уже существовало семь принадлежащих ему фотографий. Но продолжать расширять сеть фотоателье ему, видимо, было не интересно, и он берется за новое дело, о чем опять-таки уведомляет градоначальника: «…имею честь покорнейше просить разрешить мне таковые работы и для синематографа в доме № 24 по Херсонской улице».

Разрешение было получено, аппарат приобретен, киноателье организовано. Первые ленты являли собой хронику жизни Одессы («Автомобильные гонки в Одессе»), Баку (виды Черного и Белого города, завод Нобеля и др.), спорта — «Борьба международного чемпиона мира Ивана Заикина, прозванного русским львом, с чемпионом России Федором Лютовым». Работая на французскую кинофирму «Гомон», Гроссман ездил и по России, снимал на железоделательных заводах Урала. А приобретя опыт и профессиональные навыки, организовал собственную фирму — киноателье «Мирограф». Конечно, в названии явно звучало имя первого кинематографиста Одессы.

Безусловно, прибыльное дело, конечно же, породило создание и других киноателье — Харитонова, Борисова, Сибирякова, Никитина, киноателье «Мизрах»…

А первым построил съемочный павильон на Французском бульваре, 16 Гроссман, через дорогу же, на Французском бульваре, 33, на территории дачи господина Вальтуха, разместил свое предприятие приехавший из Харькова Николай Иванович Харитонов. И много лет потом оба эти места были кинематографической зоной — на них и размещалась, и размещается по сей день Одесская киностудия художественных фильмов. Так что, без всякого сомнения, можно утверждать сегодня, в 2012 году на этом месте кино снимается ровно 105 лет! Неудивительно, что уже тогда, на заре фильмопроизводства, к одесскому солнцу, морю стремились кинематографисты из России: москвичи Дранков, Ханжонков снимали здесь свои фильмы. Эта традиция сохранилась на многие годы, и сейчас каждое лето в Одессе по-прежнему работают съемочные группы из России, Беларуси, Англии, Германии…

– А как же?! Именно в условиях жестокой конкуренции между фильмопроизводителями хозяева киноателье вынуждены были снимать как можно быстрее, как можно дешевле, в выборе сюжетов для своих лент, исходя из нетребовательных вкусов зрителя.

—Согласен. Так вот господин Харитонов сделал правильный вывод: побеждает тот, у кого лучше актеры. Для своих фильмов он приглашает известных артистов, громко заявивших о себе на других съемочных площадках, артистов, уже завоевавших имя или статус у зрителя. Так в Одессе появляются Осип Рунич, Владимир Максимов, Владимир Полонский, Иван Худолеев, неподражаемая Вера Холодная. А чтобы удержать у себя этих звезд (термин тогда был другой — «король» или «королева экрана»), Харитонов принимает еще одно мудрое решение: создать для актеров такие условия работы, которых нет ни у кого другого. И на Французском бульваре, 33 строится прекрасный павильон площадью 750 кв. метров! Надежный бетонный каркас, потолок же и стены сплошь стеклянные. Система тентов-затенителей позволяет регулировать солнечное освещение. А чтобы характер светового рисунка в декорации не менялся в течение дня, ее поворачивали вслед за солнцем на поворотном круге. Этот павильон и сейчас, спустя почти 100 лет, используется Одесской киностудией для съемок и носит заслуженное название «Первый павильон».

—Но, согласитесь, и наших тоже. Только это еще не все. Харитонов сумел собрать и хороший творческий коллектив. Художником у него работал Алексей Уткин, ставший впоследствии известным художником советского кино в Москве. Отлично снимали операторы В. Сиверсен и О. Рылло. Но главной его ценностью был режиссер и оператор Петр Чардынин, который выступал иногда еще и как автор сценариев. Сохранилась всего лишь первая серия фильма «Молчи, грусть, молчи…», где Чардынин был и автором сценария, и режиссером, и исполнителем одной из главных мужских ролей. Вместе с ним в популярнейшей тогда двухсерийной ленте играли и Вера Холодная, и Худолеев, и Максимов, и Рунич, и Полонский…

—Да, в прошлом году на Первом павильоне установлена мемориальная доска в память о работавших в нем. К слову сказать, о Петре Ивановиче Чардынине (Красавчикове) в наших одесско‑харьковских воспоминаниях стоит упомянуть отдельно и вот почему. Он стал одним из ведущих режиссеров на Одесской киностудии в советское время, в период ее становления, хотя как многие, прославившие впоследствии нашу студию, поначалу отношения к ней не имел. Он родился в 1878 году в городе Чердынь ныне Пермской области. Окончил Муз-драмучилище, как оно тогда называлось, Московского филармонического общества. Работал актером в провинциальных театрах. В кино начал работать в 1907 году у А. Ханжонкова — сначала актером, потом режиссером, сценаристом. С осени 1917 года — в Одессе: ставил фильмы, снимал и как кинооператор в киноателье Харитонова. С 1920 года был в эмиграции, но вернулся в 1923 году и до последних дней работал в Одессе на киностудии ВУФКУ. Умер 14 августа 1934 года и похоронен в Одессе на Втором христианском кладбище. Так вот именно Чардынин организовал в Одессе одну из первых в России актерскую киношколу, которая со временем преобразовалась в кинотехникум, где готовили для студии специалистов разных профессий. Он же был последним режиссером, который снимал Веру Холодную. Его фильм, вышедший на экран в январе 1919 года под названием «Азра», имел рабочие названия «Дочь рыбака», «Полюбив, мы умираем»… И умерла Вера Холодная в холодном феврале, и в том страшном 1919 году вышла хоронить ее вся Одесса. А Петр Чардынин, глотая слезы, крутил ручку аппарата, снимал эту многотысячную процессию. На могильной плите на Первом христианском кладбище между двумя датами «1893‑1919» поместилась вся ее недолгая жизнь — двадцать шесть лет…

—Ох, не «сыпьте соль на раны»: это действительно так. Тупоумие властей привело к тому, что в середине 30‑х годов это кладбище было ликвидировано. Поводом послужило то, что Одесса разрослась, переполненное кладбище оказалось в черте города. Но каким святотатством было закатать это место асфальтом и на месте кладбища создать парк имени Ильича, где до 2007 года гремела музыка, крутились карусели, ликовал Луна-парк, звенели монетами игровые автоматы! А под ногами были Вера Холодная, Лев Сергеевич Пушкин, родной брат поэта, генерал Раевский, герой войны 1812 года, и еще много достойных людей, имена которых тесно связаны не только с историей Одессы.

—В 2007 году одесские власти вывели Луна-парк с территории бывшего кладбища и намерены создать там Мемориальный парк. Если будут средства. Правда, энтузиасты-археологи, не имея ниоткуда никакой материальной поддержки, уже начали разведку территории. Летом 2009‑го они уже нашли и вскрыли фундамент кладбищенской церкви — центр, откуда кругами будут расходиться дальнейшие поиски могил.

—Конечно. Но это уже совсем другие истории, о них — в следующий раз.