Самое страшное в книгах Кинга — вовсе не убийцы, призраки и монстры, а сами люди

Когда в Голливуде для оживления монстров еще использовались куклы из папье-маше, появился новый киножанр, который можно было бы назвать «скверными экранизациями романов Стивена Кинга». Многие экранизации его произведений неудачны по простой причине отсутствия достойных спецэффектов для визуализации его кошмарных видений в доцифровом кинопроизводстве. Поэтому не хотелось бы вспоминать такие трэшевые постановки, как, например, «Газонокосильщик».

К семидесятилетию автора поднялась новая волна экранизаций, разумеется, снятых по последнему слову техники. Американский телеканал Audience снял дорогостоящий телесериал по его роману «Мистер Мерседес» («Mr. Mercedes»), а компания Netflix занялась романом «Игра Джеральда». Фильм выйдет онлайн в конце сентября.

Но с наибольшим трепетом ожидалась новая экранизация его грандиозного романа «Оно», которая уже заняла первое место в американских киночартах и принесла столько денег, что удивлена была даже киностудия. Американские отраслевые аналитики уже предсказывают, что после слабого лета фильм в одиночку вытянет годовой баланс американского кино. Фильм «Оно» принес свыше 200 миллионов долларов, что является абсолютной редкостью для фильма для взрослых с высоким возрастным цензом. Теперь показ картины стартовал и в Германии.

При этом остается почти чудом то, что Стивен Кинг вообще смог написать роман, положенный в основу этого фильма. Уже в начале 70-х годов, еще до своего большого успеха, он страдал от тяжелой алкогольной зависимости. В своей книге «Как писать книги» («On Writing»), которая вышла в 2000 году, он описал то время: он пил уже тогда, когда ему было еще около 30 лет и он жил в трейлере в сельской местности в штате Мэн с женой и двумя детьми.

В дневное время он работал учителем английского языка, а по ночам из-за нехватки денег — в прачечной, в промежутках он садился писать возле горы мятых пивных банок. Так появились короткие рассказы, написанные в классической традиции бульварного чтива, они публиковались в мужских журналах. И, наконец, в 1974 году случился литературный прорыв — роман «Кэрри».

Внезапно он стал богат и смог сконцентрироваться на творчестве, но чеков от издательств хватало не только на пиво, но и на кокаин. В 80-е годы его кокаиновая зависимость настолько вышла из-под контроля, что Кингу, когда он склонялся над своей пишущей машинкой, приходилось вставлять себе в ноздри тампоны, потому что из носа текла кровь. Некоторые книги того времени, как, например, «Томминокеры», читаются так, как будто возникли в отсутствие автора. Недавно Кинг рассказал журналу Rolling Stone, что не может вспомнить, когда он вообще написал некоторые романы.

Но в этот период возникли и несколько его произведений, отличающихся поразительной трезвостью и ясностью и позднее ставших классикой. Особенно зловещим Кинг позже считал то, что он абсолютно не связывал со своей собственной жизнью события романа «Сияние», где речь идет о писателе и отце, страдающем от алкогольной зависимости и медленно погружающемся в безумие.

В таком душевном состоянии он в период с 1981 по 1984 годы написал роман «Оно». В нем есть неясные отрывки, которые скорее возникли под влиянием кокаина, чем были написаны самим Кингом, например, маленькая философия вселенной, которая, якобы, была создана доброй черепахой. Но в то же время «Оно» — роман о конце детства, книга, в которой он раскрывает все свое мастерство в изображении чудовищ. Оно убивает детей и принимает различные обличья, но чаще всего — облик клоуна Пеннивайза, монстра с клыками. Пеннивайз олицетворяет собой тот кошмар, о котором, собственно, и хочет рассказать Стивен Кинг: беспорядок в Америке, исконные американские мании, неврозы и предрассудки, охватывающие городок Дерри. В Дерри притесняют чернокожих, избивают геев, домогаются девушек — этот мир и без клоуна уже достаточно плох.

Самое страшное в книгах Кинга — вовсе не убийцы, призраки и монстры, а сами люди. И в “Оно”, и в “Кладбище домашних животных”, и в “Кэрри”, и в других книгах ужас достигается за счет отображения вполне реальных вещей: человеческой жестокости и глупости, зависти и сумасшествия. А остальные “примочки” — так, метафоры.

Теоретически каждый у Кинга может найти что-то свое. Кому-то — фантастический сюжет, другому — психологизм. Прочитать его можно в любом возрасте. И именно за это Кинга любит такое количество людей: он бывает разным, “приглашает” читателя становиться его соавтором при помощи собственного воображения. Но при этом не скатывается до банальностей и «мономерности».