Трудные дети и нужные спектакли

Молодой театр-лаборатория уже довольно известен, имеет почитателей в Украине, России и Польше и представлял Харьков как центр творческих инноваций в рамках фестивалей «Курбалесия» (где спектакль «Желтым» был награжден в двух номинациях) и совсем — недавно — на фестивале молодой режиссуры, проводимом в Белой Церкви Национальным центром имени Леся Курбаса.

Первый спектакль — «Желтым» послужил эскизом к разработке нового направления, в нем было задействовано всего пять актеров, и он шел на малой сцене Дома актера. Нынешняя премьера «Как в коже твоей» вырвалась на большое пространство. И дело не только в основной сцене, но и в большой теме. В «Желтым» главной сюжетной линией был поиск молодым художником выхода из творческого и жизненного тупика. В своей первой, неокрепшей пробе театр вряд ли смог добавить к теме, разработанной титанами Винниченко и Лесей Украинкой, что-то существенное, но — по крайней мере — был подкупающе искренен, трогателен и изобретателен в средствах. В своем новом проекте — спектакле «Как в коже твоей» танц-театр, что называется, зацепил за живое очень многих зрителей (потому они на спектакле и плачут, узнавая свои жизненные перипетии). Добро пожаловать в детство! Но пусть не вводят в заблуждения девочки с бантиками и плюшевым мишкой — «Как в коже твоей» отнюдь не облегченно ТЮЗовский спектакль. Вот героиня складывает из фантиков от конфет слово, предложение — это детская игра. А вот она зажмуривается, но, распахнув глаза, видит мир уже совсем другими, взрослыми глазами. И от конфет, которых в детстве всегда было мало, сегодня тошнит. Известное изречение «все мы родом из детства» применительно к спектаклю «Лаборатории…» приобретает оттенок диагноза психоаналитика.

«Лаборатория театрра» интересна тем, что представляет замкнутый цикл. Постановщики спектаклей сами придумывают пьесы, подключают к сотворчеству одаренных поэтическим или художественным даром родных. Актеры здесь — не просто исполнители, а частично соавторы. Например, Анна Семенихина, играющая в нынешней премьере роль «трудной» девочки, подсказала режиссерам идею сделать на самом краю сцены выгородку с уменьшенными столом и стульями. Это мир детства ее героини, так нарочито выросшей из его коротких штанишек.

Композиция спектакля достаточно витиевата, хотя основная мысль прочитывается легко — не порицай родителей, прощай им их ошибки, ведь в первую очередь ты сам не застрахован от повторения их судьбы. Именно к такому выводу приходит повзрослевшая героиня спектакля (Анне Семенихиной удался образ строптивой максималистки с огромным, любящим весь мир сердцем), со временем ощутившая себя как в коже своей матери, оказавшейся без мужа и всю жизнь творившей легенду об отце своей любопытной дочери. Танц-дуэт Матери (Ю. Даниленко) и Дочки (А. Семенихина) — психологическое ядро постановки. Нюансы их отношений выстроены в пластике, отражены в несинхронности ритмов настолько четко и контрастно, что просто впечатываются в память. Так, в одной из сцен прозревающая девочка пытается выпросить у матери прощение, теперь уже она убаюкивает мать, прижимая к сердцу, да вот только рука матери несколько раз ужасающе безжизненно падает с ее плеча — нанесенные обиды из памяти не сотрешь. Тот же жестокий срывающийся жест повторяется в линии отношений соседки и ее сына. Героиня Л. Лукьяновой хочет бесконечно долго видеть своего мальчика (В. Доценко) показательно для соседей выступающим с чтением стихов, стоя на табуретке. Она упорно отказывается замечать, что ее ребенок вырос, норовит сорваться с осточертевшей табуретки на землю, что стихи его уже не те и не о том, что в его жизни теперь все тоже очень трудно… Их пластический дуэт — своего рода побочная партия к отношениям Матери и Дочери. Остальные герои в исполнении Т. Афанасьевой, А. Калмыковой, Е. Ликсуновой, С. Логойды, А. Онокой, Ю. Щербань, Д. Чемодаковой и В. Четверикова — функции, разноцветные воспоминания из витража детства.

Самое время сказать, что отличительной чертой харьковского танц-театра Киры Малининой и Юлии Даниленко является вкрапление в танцевальную ткань драматических эпизодов и даже монологов героев. В спектакле «Желтым» у В. Доценко это монологи серьезной драматической роли, но в то же время актер обладает подготовкой для исполнения современной хореографии, и синтез этих ипостасей создает поражающий нестандартностью сценический образ. В «Как в коже твоей» монологи героини А. Семенихиной — будто разветвленная кровеносная система спектакля. В них — пульсация, борьба, столкновение ее «вчерашней» и «сегодняшней». А музыка — холодная, космическая магия композиций немецкого дуэта Swod передает ощущение утрат, которое не может избыть главная героиня спектакля.

Этот уникальный в Харькове авторский театр предлагает безусловно женский взгляд на мир (танец и танц-театр вообще в большей степени парафия женщин) и потому его спектакли тяготеют к мелодраме, но мелодраме интеллектуальной, поскольку стиль контемпорари — сам по себе любую житейскую ситуация переводит на язык искусства, в символы. Как не упомянуть тут о шали, будто белом саване, которой накрывается с головой и отворачивается от зала Мать. Шаль-саван переходит «по наследству» несостоявшейся невесте Дочке… Воздушный змей, парящий над веревками с бельем — не что иное, как символ мечты, но на поверку и он оказывается вестником беды, семейного раздора.

Рассматривая рожденные в «Лаборатории…», «Желтым» и «Как в коже твоей» в контексте репертуарного ассортимента города, хочется назвать их «нужными спектаклями», потому что они в новаторской и художественной форме выступают своеобразными спектаклями-психоаналитиками. Посещая их, ощущаешь себя как на исповеди, размышляя об одиночестве и счастье, импульсе творчества, который так важно не убить в себе в повседневной рутине и о том общем доме, в котором мы живем.