У меня есть мечта

Эта постановка, по жанру обозначенная как отчет о путешествии, которого никогда не было, освещает два различных взгляда современных творческих интеллигентов на проблему Крыма. А надо сказать, что для фестиваля «Живи!» Крым сегодня — отправная болевая точка, ведь начиналась эта широкомасштабная ныне театральная акция именно на берегу Черного моря, в 1999 году. Теперь фестиваль возродился в родном для его организаторов Харькове. И конечно же, неслучайным было решение пригласить спектакль о том, что такое Крым для каждого из нас, и о судьбе собственно Крыма сегодня. «КрымМОЙ» является ко-продукцией киевских PostPlayТеатрa (Галина Джикаева и Дэн Гуменный) и танцевальной компании Black ORange Dance Production (Антон Овчинников).

Представители драматического театра Гуменный и Джикаева занимаются сценическим искусством подчеркнуто не психологического направления. Название PostPlayТеатр говорит само за себя — театр пост-игровой. Идеальная формула этого театра, мобильно откликающегося на оголенный нерв социума, безусловность документального содержания при наличии формы, условной донельзя.

Недоверие к театру переживания, конструи­рование на смену ему театра акцентированной мысли уже имело место в истории, и каждый раз после грандиозных и кровавых мировых катаклизмов. Так, в межвоенный период в Германии возник Брехтовский «эпический театр» как альтернатива театру психологическому, а после Второй мировой войны в Польше поднялась волна авангардного и, по сути, документального театра художника. В послереволюционной, пострадавшей от голода 1921 года Украине подобным условным и социально акцентированным театром занимался и гениальный Лесь Курбас. Так что все новое — это актуализированное старое, и «родословная» того спектакля, который нам показали, не уступает театру реалистически-психологическому.

В Киеве спектакль играется в экспериментальном пространстве зала, который вмещает в себя лишь двадцать четыре зрителя. В Харькове «КрымМОЙ» посмотрели сразу более ста зрителей, а реагировали единодушно!

Спектакль построен таким образом, что сценическое пространство в принципе не отделено от зрительского. Сценографии — нет. Вместо нее кирпичная стена, на которую драматург и режиссер Дэн Гуменный проецирует видеоролики, иллюстрирующие необходимую по сюжету топографию Крыма. А еще обращает на себя внимание двойной указатель… Направо пойдешь — «Мой Крым»… налево — «Крым мой». Для имеющих уши разница существенна. Она в слове под интонационным ударением. И еще, может быть, в ассоциации с культовой для интеллигенции книгой Марины Цветаевой «Мой Пушкин».

В спектакле сразу же заявляется герой. Это энтузиаст танца и отдыха на природе, киевский хореограф Антон Овчинников. И снова надо бы предупредить, что в спектакле «КрымМОЙ» нет привычных для психологической модели театра «действующих лиц» и «исполнителей». Никто никого не играет. Столичный хореограф Антон Овчинников выступает от лица Антона Овчинникова. Его партнерша, актриса, журналистка, режиссер и педагог Галина Джикаева — с позиции исключительно своего жизненного опыта крымской диссидентки. Поездка мужчины велосипедом по Крыму — дань ностальгии по знаковым местам его детства, юности и первой любви. Творец чистого искусства читает легкие стишки, высмеивающие амбициозный проект крымского моста, и мечтает воплотить свою идею — станцевать в двенадцати городах Крыма танец на фоне памятников Ленину. По его задумке, это очистит крымскую карму, что позволит Крыму вернуться «домой». В этой «Крым-сюите» Овчинников изобретателен и по-театральному увлекает внимание зрителя. Тут и контемп, и брейк, и даже зона пластической немоты… А вот слова и мысли Галины Джикаевой звучат отрезвляющим контрапунктом к линии поведения Овчинникова. Это и слова о Севастополе, чье великорусское чванство и холодность и военизированное «лицо» настораживало, отталкивало ее, крымчанку, задолго до событий 2014 года. Это и горькое мнение о циничном безразличии переселенного на полуостров русского населения к языковым, культурным и всяческим другим национальным особенностям коренного народа Крыма. Это и предупреждение о проблемах настоящего и будущего: об экологической катастрофе на полуострове, который находится в режиме чрезвычайной ситуации из-за нехватки воды; об упадке сельского хозяйства; о регулярных арестах крымских татар; о стодневных голодовках заключенных активистов… Отдам должное чувству меры актрисы — она не только прессует своего антагониста менторски саркастической интонацией разговора о крымских реалиях. В ее голосе, в уголках улыбающихся глаз так часто в спектакле читается добродушная ирония, а где-то и одобрение по отношению к «энтузиасту», и, конечно же, временами ее просто захлестывает нежность, любовь, гордость за свой Крым. Тот Крым, в котором веками могли толерантно сосуществовать Успенский монастырь в бахчисарайских скалах и Ханский дворец с мечетью. Где боярина московского царя Алексея Михайловича, пленного узника хана, на протяжении двух десятков лет каждое воскресенье под стражей водили на христианскую молитву в монастырь! Тот Крым, в котором еще недавно возможны были как спектакли о свободе и достоинстве на украинском языке, так и манифестации под украинским флагом.

В соответствии с заявленным жанром поездка по крымскому маршруту происходит только лишь в фантазии актеров и зрителей. А символом веры в предлагаемых обстоятельствах является велосипед. Он, в условиях гастрольного показа — из подбора устроителей фестиваля, а значит, тоже условно обозначает реальный велосипед «Украина» 1968 года, на котором Антон Овчинников объехал весь полуостров. Еще в спектакле есть надувной бассейн, условно обозначающий способ жизни «матрасников», приезжающих отдыхать у бассейна Черного моря. И еще пара особых предметов «реквизита». Во‑первых, книга Василия Аксенова «Остров Крым». Галина Джикаева свидетельствует, что последние главы написанной в 1979 году и впервые прочитанной в СССР на излете «перестройки» книги в жанре альтернативной истории в 2014 году сбылись наяву. Не верите? Перечитайте этот фантастический роман. Во‑вторых, книга Франсуазы Барб-Галь «Как говорить с детьми о современном искусстве», вокруг которой вырастает иной аспект спора идеалиста и реалиста, приходящего через весь «КрымМОЙ», — спор человека танца и человека театра. Нет в постановке также и сценических костюмов. Одежда на Галине Джикаевой практично светлая, обувь мягкая и удобная — хоть сейчас отправляйся пешком через Аюдаг в излюбленные ею походы дикарем к морю. Но увы, уже пятый год совершить восхождение на Медведь-гору Галине не удается, поскольку граница Российской Федерации для руководителя, актрисы и режисера симферопольского Арт-центра «Карман» закрыта на все запоры.

Кульминация спектакля совпала с прибытием героя в Ялту. В воспоминаниях Г. Джикаевой оглушающую пеной прибоя романтику воспетого Чеховым города и его набережной, на которой зимой окутывается элегантными туманами знаменитый памятник Даме с собачкой, резко сменяет другая тема. Тема Ялты украинской. Ведь на ту же самую набережную смотрит и небольшой оранжевый дом, в котором жила гениальная Леся Украинка. В этом месте спектакля изобразительные средства уступают место монологу души. Свет гаснет. И зрители ощущают себя духовниками, которые в полутьме, не видя лица актрисы, выслушивают ее исповедь. Слова Мириам, героини поэмы Леси Украинки «Одержимая» из спектакля, который шел в украинском Крыму на сцене Арт-центра «Карман», потрясли своей созвучностью сегодняшней трагедии коренного населения Крыма. Вслушиваться в такие понятные проклятья Мириам ослепленному народу, который кричал «распни его», ее словам о том, что Он простил их, но она не прощает, и горько, и страшно. Слова гения и поэта в миллион раз философски укрупняют тему, реализуемую в постановке по горячим следам средствами документалистики и публицистики.

У каждого из тех, кто создавал спектакль, и у каждого его зрителя, конечно, своя мечта. Для кого-то это мечта проехаться по всему Крыму на велосипеде, для кого-то — мечта вернуться в родные места. Кто-то мечтает восстановить справедливость для тысяч людей, ущемленных в правах, и приближает эту цель своими упорными и целенаправленными действиями. А кто-то мечтает просто снова увидеть Крым орошенным водой, плодоносящим и утопающим в зеленых цветущих садах, каким он был до Второй мировой войны.