Василий Шейко: Наш вуз встречает юбилей с оптимизмом

За годы существования вуза, открывшего двери для своих первых воспитанников в 1929‑м, в год так называемого «Великого перелома», его название неоднократно изменялось. Первоначально он назывался институтом политпросвещения, но уже в следующем году был переименован и стал называться институтом коммунистического образования, а вскоре после того приобрел статус всеукраинского высшего учебного заведения того же профиля. С 1935 года, с ростом числа библиотек, институт получил название библиотечного. В ту пору престижный харьковский вуз имел два филиала, в Киеве и Николаеве. С 50‑х годов прошлого века вуз, помимо библиотечных кадров, начинает готовить культпросветработников, руководителей самодеятельных театральных, хоровых, инструментальных коллективов. Этим обусловлена его очередная реорганизация в 1964‑м — в Харьковский государственный институт культуры. Под таким «грифом» вуз «принял» Василия Шейко как ректора, под руководством которого в течение четверти века совершались дивные преобразования, связанные с решительным «поворотом оси» в коллективном сознании профессорско-преподавательского состава и его студентов в понимании методики стиля преподавания и усвоения учебного материала.

—Харьковская государственная академия культуры вполне конкурентоспособна на рынке труда, — сказал в интервью Василий Николаевич. — Наши студенты получают знания и навыки, которые позволяют им всецело реализовать себя в профессиональной сфере.

—Безусловно. Наш вуз осуществляет профильную подготовку по многим специальностям, обучения которым не найти в других вузах страны. Образовательный процесс в академии основывается на лучших традициях, достижениях национальной системы высшего образования и на опыте ведущих зарубежных образовательных центров.

Мы открыли много новых специальностей. После развала СССР для вузов культуры — в Киеве, в Харькове, в Николаеве, в Ривном — сложились предпосылки для полного их закрытия, система библиотек «трещала по всем швам», клубы испытывали острую нужду в материальной помощи. Наших выпускников-библиотекарей и специалистов по культурно-просветительской деятельности некуда было распределять на работу, хотя это были фундаментально подготовленные менеджеры культуры. Исчезла целая инфраструктура! В начале 1990‑х годов мы выработали концепцию открытия новых специальностей с учетом новых потребностей жизни страны. Ее реализация коренным образом изменила облик вуза. Вместо двух специальностей, по которым раньше велась подготовка специалистов, сегодня в академии осуществляется подготовка бакалавров, специалистов, магистров по 7 отраслям знания и по 14 специальностям. Мы первыми в Украине начали подготовку социальных педагогов, культурологов, историков‑музееведов, хореографов и сегодня остаемся единственным в регионе вузом, который осуществляет обучение по таким востребованным профессиям, как менеджер социо­культурной деятельности, телережиссер, телеоператор, режиссер эстрады и массовых представлений… Кстати, наша академия стала одним из первых вузов, которые открыли магистратуру по специальности «медиа-коммуникации». А это очень серьезное направление, благодаря которому академия готовит специалистов для цивилизованного информационного общества. В странах Европы, в США и Японии этот рубикон уже давно перейден, а мы на пути к созданию информационного общества, но довольно быстро к этому идем.

Ученым нашей академии принадлежит также идея создания и открытия такой уникальной и необходимой информационному обществу специальности, как «документоведение и информационная деятельность». Мы сделали попытку «посадить» и вырастить «на одном древе» специалистов по гуманитарной информатике и по одной из специальностей в области культуры. Наши выпускники — социальные педагоги, библиотекари-библиографы, культурологи, историки‑музееведы — в совершенстве владеют информационной сферой и методологией сбора информации с помощью компьютеров, оказываются чрезвычайно востребованными в социуме. Однако госструктура сегодня не готова дать «зеленую улицу» такого рода специалистам. То есть мы опережаем время.

Поначалу было трудно с такими специальностями, как «телеискусство» «хорео­графия», подобных специалистов готовили только в Москве и Ленинграде. Приходилось идти на риск, включать в преподавательский состав людей без специального высшего образования. Сегодня таких проблем нет, у нас десятки учебных художественных коллективов, которые являются своеобразными творческими лабораториями. Например, наш вузовский театр народного танца «Заповіт» каждое лето гастролирует по странам Европы, изучает одновременно зарубежный опыт.

Наша академия стала первооткрывателем многих новых вузовских специальностей. На этом пути было немало трудностей, ведь мы готовим специалистов не массово, а в индивидуальном порядке. В ходе индивидуального занятия по дирижированию, например, на одного студента приходится два-три доцента или профессора. Европа, кстати, охотится за нашими выпускниками.

—Мы уже тогда работали над открытием двух новых отраслей знания — культурологии и социальных коммуникаций. Идея родилась еще в восьмидесятые годы. В России к этой идее отнеслись сначала скептически, но в короткий срок, спустя годы, она получила там реализацию. У нас же эта идея была реализована позже.

—Мы и до этого готовили культурологов с высшим образованием и более 20 лет этим занимаемся. А сегодня нет ни одного университета, в котором не было бы этой специальности.

—Можно сказать, что и сегодня некоторые ведущие философы Украины и России не очень позитивно относятся к культурологи как к науке. Почему это происходит? Потому, что культурология, по мнению подобных специалистов, является соперницей… философии. Однако такой крупный по европейским меркам авторитет в области философии, как С. Б. Крымский, ныне покойный, в свое время на презентации в Киеве моей монографии «Формирование основ культурологии в период цивилизационной глобализации» сказал, что «видит» ее в качестве методологии гуманитаристики и что за ней стоит большое будущее. Даже при создании Ассоциации украинских культурологов — а она существует уже третий год — зарубежные специалисты с сомнением отнеслись к этой затее.

—Они считают, что культурология — это какая-то «удавка» на «теле» философского знания марксистского типа. Представители испанской философской школы выступали с особенным неприятием культурологии. Правда, удалось их переубедить. Ведь культурология — наука, которая родилась на демократической основе, в рядах ученых еще советской школы. Культурология, конечно, противостояла официальной марксистской идеологии и тем самым многих ее приверженцев не устраивала. В шутку можно сказать, что за такие мои «крамольные» мысли меня «наказали», избрав на Всеукраинском организационном форуме культурологов президентом Украинской ассоциации культурологов. Другими словами, нашу школу, наконец, признали, и вместе со своими коллегами и многочисленными сподвижниками я горжусь этим. Хотя и сегодня ощущается недоверие к культурологии, отсутствие глубокого восприятия этой науки. Сегодня в области культурологии продолжается активный научный поиск, и я уверен в том, что за культурологией как наукой на основе разработанной методологии — будущее.

—Киевляне — это наши «дети», а к детям надо относиться с уважением, с достоинством и… снисходительно. Мы гордимся тем, что породили «детей», «внуков», «правнуков» по всей Украине и за рубежом, гордимся тем, что наши «дети» получают статус «Национальный», как в Киеве.

Наш вуз трудно сравнивать с Киевским национальным университетом культуры и искусств. Специальности у нас почти одни и те же, но учебные программы разные. Киевский университет больше ориентируется на современную эстраду, а мы более академичны и, может быть, в чем-то консервативнее, потому что именно здоровый консерватизм держит на плаву высшую школу Украины. Многие наши преподаватели, особенно старой закалки, даже в ситуации невыплаты зарплат будут читать лекции и проводить занятия в академии, только бы иметь прямое отношение к этому источнику духовности и подпитываться от него. В этом заключается наша жизнь, в этом и особенность «ментальности» высшей школы Украины.

—Никогда не думал о карьере. В мои молодые годы образование было бесплатным, а сегодня коммерциализованная система высшего образования. Мой путь прочерчен таким образом: музыкальная школа, музыкальное училище, Харьковский институт культуры, преподавание в этом вузе. Затем меня заинтересовали научные аспекты культуры и искусства. В аспирантуре, в Москве, мне повезло со своим научным руководителем, крупным ученым, — Максимом Павловичем Кимом, который уже практически тогда был культурологом.

Если говорить о вузе, которым мне доверено руководить, то отмечу такой факт: лет 25 назад в нашей академии не было докторов наук, преподавателей с учеными степенями и научными званиями насчитывалось около 30 %. Сегодня же у нас около 70 % преподавателей с научными званиями и учеными степенями и почти 17 % из них — доктора и профессора.

Раньше было 2 специальности, сегодня — 14, к тому же — бакалаврат, магистрату­ра, аспирантура, докторантура, спецсоветы по защите кандидатских и докторских диссертаций.

Наша академия является членом нескольких зарубежных научно-учебных объединений. Несмотря на трудные времена, коллектив академии встречает 85-летний юбилей вуза с оптимизмом.