Великая женская депрессия

Сценографически пространство спектакля решено при помощи главного элемента — экрана. За ним чаще всего происходят самые пикантные сцены, а также появляются персонажи, не достойные, по мнению театра того, чтоб выводить их пред светлы очи зрителей. Например, нудный муж Софи появляется только тенью на экране, потому как в сознании жены давно «обесцвечен». И наоборот, невероятно смешно появление за тем же экраном пациента Юлии, с задатками шизофреника. «Раздвоение» мужчины на ипостаси мачо и закомплексованного мальчишки представлено наглядно — за экраном образ расслаивается на рослого и раскованного парня и недомерка в вислой куртке с капюшоном, которые тут же впрыгивают из-за экрана в жизнь Юлии. Причем, дуэт этот всячески обыгрывается по ходу спектакля. Например, когда Юлия с пациентом идет в кино, и в какой-то момент мачо убирает руку с ее плеча — причина понятна каждому в зале — это одолевает «робкий»…

Спектакль ужасно смешной, но какие глубоко пронзающие в нем моменты оглядки во-внутрь души современной, безмерно загнанной женщины! Именно потому не могу не коснуться зрительской реакции на спектакль. Да, «Девичник» — не из коротких, но все же откровенный саботаж части зрителей, вставших и вышедших в середине действия, проигнорировать не могу. Пытаясь понять причины такого поведения, с огорчением отмечаю тенденцию: зрители массово «ведутся» на увеличение громкости и градуса действия, если это связано с внешней нелепостью комедийных ситуаций, но они же заметно скучают, когда на сцене заходит речь о сокровенном. Потенциальному зрителю «Новой сцены» (не знаю, постоянному ли) смысловая нагрузка будто бы в тягость. А речь в «Девичнике» — несмотря на «живенькую» оболочку и завлекательное название, обещающее приятный и легкий вечер, — как раз о серьезных вещах. Все три главные героини спектакля — женщины непутевые. Будучи достаточно обеспеченными и занимающими в обществе не последние ступеньки (Софи — учительница младших классов, Эмми — журналист, а Юлия — психолог), они, как было сказано классиком, несчастливы по-разному. Софи борется за справедливость на всех фронтах — от директорского кабинета до трамвая; Юлия все никак не может встретить свое счастье, а повстречав, уже не знает, как от него избавиться; Эмми запутывается в проблемах, источником которых становятся антидепрессанты. Великая женская депрессия, от которой не спасают даже такие панацеи, как шопинг и шейпинг, приводит к страшным последствиям. Софи лишается работы, Эмми вот-вот потеряет дочь, а Юлия разочаровывается в идеалах, за которыми так упорно гналась. Собственно же многообещающий «девичник» они устраивают там, где очутились по факту всех этих перипетий — в полицейском участке!

Из всех трех женских историй, тесно переплетенных в «Девичнике», самая надрывная все же история Эмми. В этом спектакле, где анилиново-кислотная гламурная форма уже является внешним агрессивным проявлением депрессии и дисгармонии, именно интонация актрисы Александры Богатыревой поражает серьезностью проживания в лучших традициях драматической сцены. Сквозь жесткую маску современной эмансипе прорываются стон, боль, крик измучившейся и совершенно одинокой женщины. Комедия оборачивается своей трагической изнанкой. Хотя, конечно же, восхищает техника всех трех актрис, играющих по ходу действия массу вспомогательных по сюжету масок. Например, у М. Полищук получилась убедительная как в негативе, так и в смехотворности директриса школы, мнящая себя женщиной вамп. А О. Солонецкая моментально переключается с эдакого синего чулка Софи — на роль закомплексованого второго «я» пациента‑мачо… Вот только показалось излишним педалирование художником спектакля однокрасочности всех трех героинь. Актрисам с ничем не оправданными усилиями приходится преодолевать заданность параметров образов: Юлия только сексуальна (бренчат бусы, бесконечно обволакивает и играет газовый шарф), а ведь она еще и любящая сестра, она и страдающая от одиночества женщина; Софи в безгранично органичном исполнении Ольги Солонецкой — и типичная интеллигентка, и борец за права, может быть как смешной, трогательной, так и героически стойкой (но костюм и берет «уродуют» ее раз и навсегда)… Потому снова лидирует А. Богатырева, хотя бы из-за того, что от сыгранных этой привлекательной актрисой ослепительных мужчин — не отвести глаз! Например, ее посетитель кафе в кожаном плаще и надвинутой на лицо шляпе ведет себя настолько брутально, что просто испытываешь сладостную солидарность с нокаутирующей его Софи. А вот тот самый помешанный на киношках мачо наделен ею характерной походкой «типа с гаражей» и пластикой рук, как будто все время ищущих объект для боксерского удара. Вместе с тем, это именно она же, А. Богатырева, появляется в сцене юбилея школы в образе пятиклассницы с хвостиками, нудно и безуспешно исполняющей на флейте произведение Сибелиуса — и этим повергает зрителей в очередной восторг! Все это изобилие актерских самореализаций в конце концов навело на мысль, что «Девичник» — не только веселое и серьезное одновременно место времяпрепровождения для зрителей, но и так давно необходимый спектакль-бенефис для трех актрис.