Харьковская история первого спутника

— Должен сразу остудить ваш пыл и сказать, что особыми секретами я не владею, поскольку во многом с космической темы до сих пор не снят гриф этой самой секретности. А некоторыми, как вы говорите, харьковскими подробностями могу поделиться. Да, с космической техникой, а вернее, с ее разработкой, Харьков связан достаточно плотно, потому что сразу после войны город в той или иной степени начали привлекать к данной технике. В основном, конечно, это приборы, системы управления, системы навигации, системы наведения. Ну а космическая техника без систем управления как наземных, так и бортовых, ну никак не могла обойтись, потому что неуправляемые ракеты никуда не летели, а новые задуманные ракеты должны были управляться. Поэтому основное, на что сделали упор, — разместили заказы на проектирование и изготовление соответствующего ракетного оборудования на харьковских предприятиях, в первую очередь, заводе «Коммунар» и заводе им. Т. Г. Шевченко. Несколько позже, уже во второй половине 50‑х, начали создавать ОКБ 692, впоследствии «Хартрон», окончательно введенный в действие в апреле 1959 года. Вот, собственно, к первому спутнику эти харьковские предприятия и имели отношение. Известно, что сначала полетели первые ракеты — Р1, Р2, Р3, Р5, потом «семерка» королёвская — это все, в основном, с приборами завода «Коммунар». А на первом советском спутнике, запущенном 4 октября 1957 года, находилась приемопередающая радиостанция, изготовленная на заводе имени Шевченко. Далее, как говорится, больше: заработал «Хартрон» на полную мощность, потом к подобным разработкам подключили завод «Электроаппаратура» или п / я 115, впоследствии п / я Г-4651, и некоторые другие харьковские заводы с очень небольшими заказами.

— Это завод имени Шевченко. Знаю, что на тот момент главным инженером, по‑моему, был Юрий Иванович Загоровский. Там же работал и будущий министр общего машиностроения Советского Союза Олег Дмитриевич Бакланов. …А в остальном цитирую: «В 1957 году усилиями советских ученых и производственников на околоземную орбиту был выведен первый советский искусственный спутник Земли. К этому важнейшему событию в освоении космического пространства имели отношение и труженики Харьковского приборостроительного завода им Т. Г. Шевченко» — так написано в книге «Ровесник века», очерк истории предприятия.

— В городе он бывал, даже бывал еще до войны, у него первая жена училась здесь в мединституте, он приезжал к ней несколько раз. И после войны, кстати, тоже бывал. Собственно говоря, когда искали предприятие, на котором нужно было разместить оборудование систем управления ракетами, он как раз и приезжал сюда. Но это уже было ну совершенно секретно, поэтому конкретно о том никто ничего не знает и не помнит. Правда, искали предприятие, а нашли место для нового, то, что именно Королев выбрал место для «Хартрона», вернее, для КБ, — это точно. Тогда он приезжал сюда на несколько дней. Целой секретной «компанией» ходили, смотрели, в результате выгнали Погранучилище МВД и КГБ — они все вместе тогда были в Померках, — и на его месте организовали «Хартрон».

— Неизвестно. И об этом нигде не пишут и не вспоминают. Да, собственно, люди, бывшие в тот момент рядом, уже давно ушли из жизни. А молодежь точно ничего не знала. Тех же, кто были руководителями, давно нет.

— Нет! Я был и на заводе имени Шевченко в музее, и в музеях заводов «Коммунар» и ФЭД, бывшей колонии имени Дзержинского — нигде ни слова, ни полслова. Даже существенных, профессиональных упоминаний об этом гениальном конструкторе и великом человеке нет.

— Нет, на мой взгляд, персонаж главного героя картины — собирательный образ, списанный, если можно так выразиться, со многих советских главных конструкторов ракетной техники. Здесь и Георгий Николаевич Бабакин, и Алексей Михайлович Исаев, он потом заместителем самого Королева работал, и Валентин Петрович Глушко, бывший, кстати, еще с довоенных времен конкурентом Сергея Павловича. К тому же фильм этот — чисто художественное произведение о становлении советского ракетостроения и космонавтики, о том, как все шло вперед. Там ни одной подлинной фамилии нет, ни одной! Все сплошь собирательные образы, но фильм у режиссера Храбровицкого получился замечательный. Вот после него сразу создавался фильм «Поэма о крыльях», — там конкретные фамилии назывались и какие-то даже похожие ситуации из жизни представлены. Да, не все эпизоды достоверны в соответствии с биографией конструктора Андрея Николаевича Туполева, но картина же задумывалась как художественно-документальная, такой, настоящей, собственно, и получилась.

— Да! Очень удачным. А вот в дальнейшем все, что снималось о Королеве, не то что неудачно, а очень плохо: и фильм «Королев» с Астаховым, и «Это начиналось так…» про одесский период жизни Королева — ну совсем неудачно. Не знаю, то ли режиссеры плохие, то ли… хотя артисты, вроде, хорошие задействованы, но получилось так, как с последним, с позволения сказать, «Чкаловым», — на экране практически клоунада.

— Более или менее, но там не совсем удачен подбор артистов. Мне почему-то Лужина в роли матери Гагарина не совсем… Она — хорошая артистка, сыграла много замечательных ролей, но… Да и Бурков в роли отца космонавта как-то комедийно выглядит, на мой взгляд… А в принципе фильм неплохой. Понимаете, чтобы снимать фильм о конкретном человеке — нужно быть выдающимся режиссером. Вот как снимали фильмы о Ленине? Ведь не всякому режиссеру давали возможность в этой теме проявить себя. И тем более там же подбор артистов был какой?! Конечно, сейчас можно над этим смеяться, но смысл в этом был. Правда, это уже совершенно другая тема.

— По поводу 55-летия — нет, по крайней мере, я ничего не слышал, меня никуда не приглашали.

— Наверное. Знаю, что последний раз было подобное собрание на 50-летие, тогда в планетарий приглашали. В 40 лет были проведены просто тематические чтения. Ну а в 55 – вот так.

— Почему… Я вам скажу так: люди, которые должны были бы этим заниматься, чувствовали себя неважно — так, по-житейски выражусь, здоровье у них как раз в то время подкачало: один лежал в больнице, второй болел дома.

— Да, пожалуй, наше новое приобретение можно назвать и так. Буквально на прошлой неделе в музей поступила достаточно большая подшивка (пусть не совсем полная, но достаточно объемная и содержательная, — со знанием дела утверждаю!) газеты «Байконур» за последние 14 лет. Это самая настоящая городская байконуровская газета! Там есть несколько материалов, посвященных и юбилею запуска первого искусственного спутника Земли, конечно, соответственно, и — Гагарину и Королеву. Да, эти газеты на сегодняшний день в Харькове можно найти только у меня. Их сюда привез Юрий Николаевич Петровнин. В свое время он служил на Байконуре, был руководителем экспедиции — собирал всех харьковских специалистов, направлявшихся на космодром, и там обустраивал. Газеты он привозил и в Совет ветеранов космодромов. Но, к сожалению, председатель Совета ветеранов ушел по здоровью на пенсию, а, уходя, сказал: «Чтобы газеты не пропали, — забирайте их в музей». Вот я и забрал их в музей. Причем, Юрий Николаевич сказал, что это — последние, больше газет привозить никто не будет. Во-первых, потому что он сам — человек пожилой, ему уже за 70, и возить такие тюки, конечно, тяжело, он же не по одной возил, а целыми тюками, да еще через три границы! А во-вторых, несложно догадаться, потому что — некому: мы, из Харькова, по крайней мере, там теперь больше не работаем.

— Излишне. Нет! Не позовут. Дело в том, что Россия, Белоруссия и Украина подписали договор на уровне министров о совместном исследовании космического пространства. Что касается Украины, то это непилотируемые ракеты «Циклон» и «Зенит» — для них Харьков делает системы управления. Запуски будут продолжать осуществляться с морского старта, с Байконура и с космодрома Куру (Французская Гвиана), с которого должна уже в 2015 году и Россия запускать ракеты. Но для российских ракет Харьков ничего делать уже не будет. Вот долетают последние заделы «Союзов», а далее — «Союз-У» и «Ангара», где ничего харьковского, а, точнее, украинского, уже нет. Разве что на украинские ракеты типа «Гетман» будем что-то делать — и то, если поступят заказы! А поступят они, если мы же сами уже разместили заказ на изготовление спутника в Канаде?! Ведь на сегодняшний день украинскими ракетами с разных космодромов мира запущено более полусотни иностранных спутников. Коммерческая сторона, да, наличествует и объяснима, но, как с горечью провозгласил товарищ Верещагин со своего знаменитого баркаса, «За державу обидно!» Разве что, есть еще Р-36М2, «Сатаны», там тоже есть бортовые цифровые вычислительные машины — М6М, М62, М7‑хартроновские, но… Разумеется, это мое личное мнение, я, даже как специалист, не могу отвечать за мнение Национального космического агентства, которое в Киеве. Может быть, они и договорятся еще, и что-то будет, какие-то новые заказы, но, на мой взгляд, вряд ли. Российские предприятия за последние 20 лет уже хорошо поднаторели в этом вопросе, и их продукция космическая на мировом рынке идет неплохо, а наша — нет…