Бирюлево: что стоит за бунтом против мигрантов?

Группы националистов, присоединившихся к вышедшим на улицы обычным жителям района Бирюлево, разгромили торговый центр и овощебазу, считавшиеся “гнездом” нелегальных иммигрантов.

Сценарий произошедшего в Бирюлеве отличается от событий декабря 2010 года, когда гибель молодого футбольного болельщика в стычке с группой кавказской молодежи спровоцировала многотысячную манифестацию футбольных болельщиков, возглавляемых русскими националистами в самом центре Москвы.

В столице России живут более миллиона выходцев из бывших советских республик Средней Азии и Кавказа, примерно 300 тысяч незаконно. Те кто приехал из Средней Азии в большинстве случаев работают на стройках, дворниками и на других низкооплачиваемых работах, зачастую живут в нечеловеческих условиях. Выходцы с Кавказа чаще занимаются торговлей, взяв под свой контроль городские рынки. Часто они живут закрытыми сообществами по своим законам.

Нелюбовь к таким иммигрантам, проявляющаяся на бытовом уровне, впрочем, имеет и более глубокие корни. После распада Советского Союза, вновь обретенное чувство национальной гордости россиян, поощряемое на государственном уровне, сопровождается таким побочным эффектом, как возникновение ультра-националистических группировок.

Многие эксперты приводят в качестве прмера государственного национализма возрождение казачества. Это воинское сословие, репрессированное большевиками, сегодня воссоздано в виде различных общественных организаций, и часто используется властями для борьбы с нелегальными иммигрантами.

Практически неконтролируемая миграция многими воспринимается едва ли ни как главный источник всех проблем. Ежегодный “Русский марш”, организуемый националистами в ряде крупных городов, собирает немало участников, протестующих по их выражению против неспособности властей “защитить русский народ” от наплыва иммигрантов.

Зачастую к национализму примешивается религиозная нетерпимость. 20% граждан России исповедуют ислам. Но взаимная вражда на религиозной проявляется в первую очередь именно между местными жителями и иммигрантами.

Наталья Маршалкович, “Евроньюс”: С нами на связи Ольга Гулина, директор и основатель Института миграционной политики.

Уличные убийства в Москве, в том числе и с участием мигрантов, в Москве не редкость. Но именно это спровоцировало столь острую реакцию. Стихийная акция протеста фактически переросла в уличные бои. Почему, по-вашему, это произошло?

Ольга Гулина, директор Института миграционной политики: Конечно, Москва вписала себя в когорту стран наравне с Францией, Швецией, Великобританией, в которых подобные выступления уже имели место, когда мигрантские волнения перерастали в народные бунты. Почему именно сейчас, на этот вопрос ответить никто не может, но это было ожидаемо и предполагаемо. То есть в июле 2013 года мы уже имели Пугачев, недалеко от Саратовской области, где почти аналогичная схема превратилась в народные волнения. Сейчас это перелилось в столицу. Наверное, это будет только нагнетаться, потому что политика продолжается в том же направлении, и ситуация лучше не становится. Взаимодействие между пришлым и местным населением не происходит на том уровне, на котором оно должно происходить. Поэтому приходится констатировать факт, что это убийство вызвало недовольство местного населения, и недовольство скатилось на самую слабую, незащищенную часть населения в стране – иммигрантов.

“Евроньюс”: А можно было это предотвратить? По вашему этот взрыв насилия объясняется миграционной политикой, или, может быть, за этим стоит что-то еще?

Ольга Гулина: Предотвратить, наверное, можно, но каждый шаг в области миграционной политики должен быть просчитан на 10 – 15 лет вперед. То есть, то, что мы сделаем сегодня, отзовется нам через 5 – 10 лет. Поэтому, то, что мы имеем сегодня в России, это те поступки, которые мы совершали 10 – 15 лет тому назад. Поэтому для того, чтобы предотвратить бунт, случившийся в Москве с 10 октября, нужно было об этом думать несколько раньше, скорее нужно говорить о том, какие шаги мы должны совершить сейчас, чтобы в будущем снизить вероятность подобных событий.

“Евроньюс”: А как это сделать? Может быть существует какой-то положительный опыт в других странах?

Ольга Гулина: Опыт, конечно же существует. Есть различные мнения, предложения. Еще в 1968 году один известный американский социолог предложил 4 модели взаимодействия местного и пришлого населения. Он сказал, что есть 4 концепции: интеграция, ассимиляция, сегрегация и маргинализация. И в зависимости от того, что выбирает страна, каким путем она идет, как она выбирает взаимодействие между местным и пришлым населением, такой результат она и получает. По сути дела Россия сейчас повторяет ошибки Франции, которая выбрала политику маргинализации, когда местное и пришлое население существуют как бы совершенно отдельно друг от друга. Мигранты включаются в зарабатывание национального продукта, ВВП страны, но в то же время они дистанцированы, не включены в социальную жизнь страны. Другой пример – это Германия. Она проводит совершенно обратную политику, они стараются обеспечить как можно более тесное, глубокое проникновение местного и пришлого населения.