Год работы по новому УПК Украины. Проблемы и перспективы

Исходя из действующих норм УПК, достаточно сомнительным является факт надлежащей реализации принципа состязательности сторон. Например, если говорить об экономических преступлениях, то достаточно часто органом досудебного следствия открывается уголовное производство и начинается проведение различных следственных действий: вызываются по нескольку раз руководитель, бухгалтер предприятия для непонятных допросов, осуществляются выемки всех без исключения финансовых документов, обыски, другие гласные и негласные следственные действия. При этом документы изымаются у юридического лица, а вероятным подозреваемым может быть лишь руководитель предприятия, а также главный бухгалтер. Однако эти лица до последнего находятся в статусе свидетеля и предупреждаются об ответственности за отказ от дачи свидетельских показаний, за предоставление неправдивой информации и т. п. Органы досудебного следствия, достоверно зная, что только эти подозреваемые могут быть субъектом преступления, официально не спешат сообщать последним о подозрении, чтобы не начинали отсчитываться сроки расследования. Таким образом, органы досудебного следствия могут годами осуществлять уголовное преследование, а само лицо будет лишено надлежащего права на защиту от такого преследования, ведь до предъявления сообщения о подозрении лицо имеет лишь права свидетеля, которые являются достаточно ограниченными. При этом, если же сообщение о подозрении предъявлено лицу, органы досудебного следствия почти в течение нескольких дней «корректируют» обвинительный акт и направляют дело в суд. Но как в таком случае лицо может осуществить надлежащую защиту своих прав, как сторона защиты может в течение нескольких дней успеть собрать и предоставить в суд свои доказательства, ведь органы досудебного следствия собирают доказательства в течение длительного срока, иногда годами, а стороне защиты предоставляются считанные дни? Соблюден ли в этом случае принцип состязательности сторон?

Кроме этого, не редко принцип состязательности не соблюдается следственными судьями. Так, при рассмотрении ходатайств следователя (например, о временном доступе к вещам и документам, об аресте имущества и тому подобное) суд должен осуществить вызов лица, во владении которого находятся соответствующие вещи, которое является владельцем той или иной вещи. Из этого правила есть исключения, поскольку такие лица не вызываются, если есть угроза уничтожения документов или нужно обеспечить арест имущества. Все эти факты должны быть доказаны следователем, но в большинстве случаев следственный судья не вызывает заинтересованные лица, ссылаясь как раз на эти факты, которые никто даже не пытается доказать, суд ссылается на ограниченное время, предоставленное для рассмотрения и принимает решение по ходатайству следователя иногда даже без его вызова, а лицо, чьи права будут нарушены, лишается права выразить свою позицию. Таким образом, считаю, что нужно или выполнять следственными судьями норму кодекса о вызове лиц, или исключить ее, поскольку она фактически не используется, но обязательно дать лицу право на обжалование определения следственного судьи, поскольку это исключит злоупотребление со стороны органов досудебного следствия и закрепит принцип состязательности сторон.

Достаточно часто органами досудебного следствия нарушается неприкосновенность права собственности, что является нарушением ст. 41 Конституции Украины, ст. 16 УПК Украины. Например, во время проведения обыска жилья или другого владения лица органы досудебного следствия «позволяют» себе изымать не только те вещи, разрешение на изъятие которых предоставлено судом, но и другие, которые иногда даже не имеют отношения к делу. В понимании ч. 7 ст. 236 УПК Украины такие вещи и документы считаются временно изъятым имуществом и их дальнейшую судьбу должен решать следственный судья, к которому не позже следующего рабочего дня должен обращаться следователь с соответствующим ходатайством об аресте. Если следователем не было подано ходатайство в определенный срок, имущество должно быть немедленно возвращено (ч. 5 ст. 171 УПК Украины). Исходя из практики, в большинстве случаев следователь или вообще не подает соответствующего ходатайства или подает его с пропуском определенного срока, но в обоих случаях имущество лицу немедленно не возвращается. Благодаря законодателю, в действующем УПК Украины содержится норма, согласно которой такие действия следователя могут быть обжалованы следственному судье. Кстати, такие жалобы рассматриваются в порядке ст. 306 УПК Украины и должны быть рассмотрены не позже 72 часов со дня поступления такой жалобы. К сожалению, но этот срок в большинстве случаев не соблюдается, что нельзя считать нормой. Очень часто судья по нескольку раз вызывает следователя (хотя его присутствие не обязательно), истребует документы, совершает другие действия, направленные так сказать на «исправление» ошибок следствия. Почему ходатайства следственного органа рассматриваются четко в определенный срок, а заявления (жалобы, ходатайства) человека в «удобное» для следствия и суда время? Считается, что это является недопустимым, поскольку если суд не будет выполнять норму закона, то что можно говорить об органах досудебного следствия и других лицах. Нужно эту практику прекратить, установить контроль за четким соблюдением следственными судьями сроков рассмотрения ходатайств, заявлений, жалоб как стороны защиты, так и стороны обвинения.

Конечно, что это не все проблемы в реализации норм УПК, но с этими граждане сталкиваются чаще всего. Но никакое правоприменение или любые нововведения не должны нарушать право на защиту. Если законодатель вводит определенные ограничения, санкции и т.  п., всегда нужно предоставить право лицу на защиту, право на правовую помощь, которое заключается в инициировании проверки правомерности действий должностных лиц независимым профессиональным судом.

Так что реализация норм УПК должна обеспечить реальное соблюдение принципа состязательности сторон, а не просто декларировать его.

Если органы досудебного следствия и прокуратура будут четко придерживаться требований Конституции Украины относительно реального права личности на правовую помощь, если они поймут, что обеспечение лицу права на помощь — это не является «жестом» доброй воли, а есть гарантированная государством возможность любого лица (независимо от его статуса, вида противоправного деяния, правоотношений с государственными органами) без неправомерных ограничений получать помощь по юридическим вопросам в форме и объемах, которые необходимы данному лицу, есть уверенность, что злоупотребления со стороны следствия исчезнут. Согласитесь, если судебная инстанция отойдет от обвинительного уклона, займет исключительно позицию арбитра, а лицо будет четко осведомлено о своих правах, будет в полном объеме с помощью защитника реализовывать свои права относительно установления объективной истины по делу, это заставит органы следствия более добросовестно подходить к выполнению своих обязанностей, что в будущем исключит бессмысленное открытие уголовных производств, уголовные преследования и направления «надуманных» дел в суд.