Семен Якубович: на вечную память любимому городу

 К слову, Семен Абрамович любит рассказывать, что вот уже на протяжении многих лет отмечает целых два дня рождения. Такая история вышла, когда скульптор потерял паспорт, а при восстановлении документов его сделали старше на пять дней, приписав дату рождения 26 января.

А родился будущий художник в небольшом городке Лебедин на Сумщине. Отец Авраам — еврей, мать Ганка — полька. Но семейное счастье было недолгим, после родов мать скончалась. Отец вместе с сыном уехал в Харьков, где спустя несколько лет снова женился.

«Когда мне было семь лет, я сбежал из дома, не выдержал побоев и издевательств мачехи, — вспоминает Семен Абрамович. — После того как я ушел из дома, жил на Рыбном базарчике, по-прошайничал, иногда воровал. Меня, бродягу и оборванца, нашла моя тетушка Дора, сестра отца, которая вместе с мужем держала небольшой салон под вывеской «Стрижем и бреем. Супруги Ляховицкие».

В школе урок рисования был любимым предметом будущего скульптора. А в 1935 году после открытия Дворца пионеров учитель рисования привел 12-летнего Семена в изостудию. Работы мальчика не раз экспонировались на выставках детского творчества. За композицию «Освобожденный Прометей», которая до сих пор находится в Киевском музее Тараса Шевченко, он был награжден лыжами. А за бюст Тарасу Шевченко, который был отправлен на международную выставку в Нью-Йорк, юного скульптора наградили путевкой в пионерлагерь «Артек».

Но вместо Якубовича директор школы отправил в лагерь своего сына. А Семена… выгнали из школы.

«Наша учительница заставляла нас, учеников, по выходным дням вкалывать на своей загородной даче, где около двадцати соток земли, — вспоминает скульптор. — Мы возмущались, за что и получали плохие оценки по поведению. И вот однажды мы сговорились и из кабинета биологии выкрали скелет какого-то неандертальца. К одной фаланге прикрепили лопату, к другой — классный журнал, на раскрытых страницах которого начерчена жирная двойка и огромная подпись «МЫМРА». На череп прикрепили бутафорскую гротесковую маску, очень похожую на оригинал — нашу математичку. Над этой маской я корпел несколько ночей. Вот такое разряженное чучело мы посмели установить на Московском проспекте, возле своей школы».

После этого инцидента доучиваться Семену пришлось в другой школе.

После окончания школы были три курса Художественного училища, а потом Отечественная война.

На фронт Семен Якубович не попал по зрению, но в годы войны работал в трудармии под Саратовом. Во время работы на Саратовском номерном заводе они с товарищами восстанавливали разбомбленные мосты, рыли окопы, трудились на лесоповалах, сплавляли лес по реке.

Вернувшись в освобожденный Харьков, Семен Якубович обнаружил, что жить ему негде. По улице Кооперативной, в двухэтажном доме, где ранее располагался тетушкин салон под вывеской «Стрижем и бреем. Супруги Ляховицкие», висела вывеска «Сберкасса».

Жить будущему скульптору пришлось в общежитии Государственного украинского драматического театра им. Т. Шевченко, где в скором времени он устроился работать скульптором-бутафором.

Работал Якубович во второй половине дня, а по утрам посещал вольнослушателем Харьковский художественный институт.

Тогда молодой декоратор еще не догадывался, что с театром им. Т. Шевченко его будут связывать три работы — мемориальные доски Лесю Курбасу, Марьяну Крушельницкому и Леониду Быкову на фасаде здания и бюсты корифеям в фойе.

В своей книге «Семен Якубович. Сборник воспоминаний и статей» автор пишет, как проходили его рабочие будни в театре: «… не жалея сил, я трудился на благо театра, оформляя сцену скульптурной и декоративной лепкой. Причем объем работ был очень уж огромный при малых сроках исполнения… Бывало под вечер оторвусь хоть на минутку от работы… и как зачарованный до конца спектакля, не смея оторваться, наблюдаю за игрой любимых актеров — Чистяковой и Марьяненко, Бондаренко и Антоновича».

С. Якубович вспоминает, что с многими актерами ему приходилось часто общаться по работе. В их числе был и любимый актер художника Леонид Быков.

«Это был добрый и отзывчивый человек, очень обаятельный, с большим чувством юмора, — рассказывает С. Якубович. — Однажды, когда я лепил в театре фигуру атлета, Леша неожиданно вскочил, сбросил с себя всю одежду и, подняв с пола огромных размеров бутафорскую гирю из папье‑маше, застыл в заданной мной позе».

Когда художник работал над портретом Леонида Быкова для мемориальной доски, перед ним лежала фотография актера, где на обратной стороне Быков написал: «Лучше жить стоя в Крыжополе, чем на коленях в Харькове».

Основным направлением своего творчества он называет «увековечение памяти деятелей украинской культуры». В 1993 году в центре Харькове состоялось торжественное открытие памятника Григорию Квитке-Основьяненко. Его установили на одноименной улице за зданием Дворца труда.

Тогда журналист газеты «Слобода» написал: «Как говорится, лучше поздно, чем никогда… Памятник должен был появиться еще в 1978 году к 200-летию со дня рождения писателя…». И мало кто знает, что автор памятника Семен Якубович работал над скульптурой 35 лет.

В 1957 году по заданию Харьковского обкома КПУ скульптор выполнил бюст и вместе с архитектором проект памятника Квитке-Основьяненко, который должны были установить на территории парка, носящего имя писателя. Но Комитет госбезопасности в Харьковской области запретил установку памятника.

«Это было связано с тем, что напротив парка находился Приборо-строительный завод им. Т. Г. Шевченко, выпускавший продукцию секретного характера. Можно было подумать, что Григорий Квитка, заглянув через высокий паркан завода, может выведать все его секреты», — вспоминает сегодня не без улыбки С. Якубович.

Второй этап работы над памятником начался в 1978 году, когда мировая общественность по решению ЮНЕСКО праздновала 200-летие Квитки-Основьяненко. Работать над памятником снова поручили Якубовичу. В этот раз «яблоком раздора» послужило место для постамента, волокита растянулась на несколько лет. А в 1982 году Якубович предложил новый проект, который был утвержден и даже получил оплаченный из бюджета гонорар в 900 рублей. Но затем центральный аппарат КПСС издал постановление об «устранении архитектурных излишеств» — и о памятнике забыли еще на пять лет. Решение о возобновлении работ было принято Совмином Украины только в 1987 году.

«Средства, выделяемые на проект, куда-то исчезали, документы аннулировались, а модель, не выдерживая времени, разваливалась. Так происходило дважды. А на третий раз работу спасло вмешательство творческих организаций. Харьковское отделение Украинского фонда культуры выделило 4 тыс. рублей на перевод модели из глины в гипс»,— вспоминает автор памятника.

Наконец, в 1993 году сотни харьковчан стали свидетелями открытия памятника Григорию Квитке-Основьяненко на одноименной улице.

В творческом наследии скульптора мемориальные доски Д. Багалею, М. Хвылевому, В. Каразину, Г. Сковороде, мемориал Лесю Курбасу на 13‑м кладбище.

Оформление фасада Харьковского зоопарка, а также многие скульптуры, расположенные на территории городского зоологического сада, также принадлежат мастеру.

Произведения Якубовича хранятся в музеях, учебных заведениях, частных коллекциях не только в Украине, но и за рубежом.

Сегодня Семен Абрамович — член Национального союза художников и Национального союза театральных деятелей Украины, лауреат творческой премии Харьковского гор-исполкома.

Своим хобби он называет создание шаржей на известных деятелей культуры. Все они хранятся у скульптора дома, но своей главной галереей художник называет город, которому и были посвящены все его работы.