Владимир Высоцкий. А расстояние в 465 млн. км не в счет

Итак, со слов директора Музея кино Вадима Костроменко и всех-всех сотрудников Одесской киностудии, которые, на минуточку заглянув в Музей во время беседы, уже никуда не спешили, а располагались тут же в небольшом помещении и с удовольствием вставляли в разговор свои вспоминательно-исторические пять копеек. Уже трудно восстановить, кто конкретно и что говорил, но, наверное, это и не важно. Потому что тема разговора была общая и животрепещущая.

В 1979‑м студию в Одессе всколыхнула проблема: запущенная в производство картина натолкнулась на резкое взаимонепонимание постановщиков и руководства. Работник Госкино, редактор Сергей Тарасов написал сценарий «Вертикаль», где пятерка альпинистов будет штурмовать еще не покоренную никем вершину. На пути к вершине возникает масса разных препятствий, в том числе и морально-этических. Режиссер-дебютант из Киева решил снимать так это восхождение, чтобы не было банальных гор, снегов, камнепадов — его герои должны были взбираться по вздыбленной Красной площади, забивая альпинистские крючья в щели между булыжниками. И здесь, лежа на Красной площади, разыгрывать сюжет с его психологическими перипетиями. Так, по крайней мере, разнесла по студии молва это авангардистское решение режиссера, и, конечно, дирекция не могла с этим согласиться. И тут на студии появился новый режиссер, человек серьезный, без бравады, повидавший жизнь, получивший два образования и не склонный к «шоковому самовыражению». «Вертикаль» поручили делать ему и его другу, тоже дебютанту Владимиру Дурову.

Не надо бежать впереди паровоза, как в Харькове. Слушайте, как в Одессе. Говорухин пригласил сниматься молодых, но мужественных актеров — Александра Фадеева, Геннадия Воропаева, вместе с мужчинами должна была делить все невзгоды восхождения молодая Лариса Лужина. Но, пожалуй, главным беспроигрышным ходом было приглашение в картину Владимира Высоцкого. И хоть режиссерами номинально (и в титрах) числились двое — Владимир Дуров и Станислав Говорухин, ничуть не умаляя достоинств Дурова, вся студия знала: первая скрипка в этом тандеме — Говорухин.

Что же касается Высоцкого, то здесь была определенная доля риска: Высоцкого в Москве не праздновали. Что это за хриплый голос, что за сомнительные, полублатные песни, а главное — как это без всякого контроля его песни разлетаются по всей стране, звучат в каждом доме из недавно появившихся в массовой продаже магнитофонов? Кто это разрешал? Кто за это отвечает? Поэтому в столице тогда если и удавалось его утвердить в фильм, то разве что на небольшую эпизодическую роль…

— А Одесса — далеко от Москвы, а в Одессе смелое руководство. И Высоцкий снимается практически в одной из главных ролей. И пишет для «Вертикали» прекрасные песни: «Здесь вам не равнина, здесь климат иной…», «Скалолазка» (не вошедшая, правда, в фильм), «В суету городов и в потоки машин возвращаемся мы, просто некуда деться…». Тут же и Кира Муратова приглашает его в свои «Короткие встречи», и начинается победное шествие Высоцкого по экранам с легкой руки Одесской киностудии. А положил начало этому Станислав Говорухин…

— Вообще, Говорухин не очень был похож на всех нас того времени в Одесской киностудии. Сосредоточенный, если не сказать замкнутый, не очень принимает участие в вечерних и ночных тусовках в славноизвестном Куряже — общежитии киностудии.

— О! Еще одна «харьковская» параллель. Под Харьковом тоже есть местечко с таким названием. Но с поправкой: в Одессе Куряж есть, а в Харькове — тоже. Так вот о Говорухине. Всегда элегантен, аккуратно и со вкусом одет. Его увлечение — шахматы, его устремление — снимать насколько возможно независимо от складывающихся общественно-политических ситуаций. И эти ситуации преподносят ему первый урок: «Вертикаль» принимают хорошо, но песни Высоцкого требуют перепеть другим благополучным голосом…

— Говорухина же горы привлекают как место, где наиболее ярко можно проявить лучшие человеческие качества — мужество, взаимовыручку, верность долгу. И поэтому следующая его работа с Высоцким буквально через год снова в горах. «Белый взрыв» — так называлась эта история борьбы наших солдат с фашистской горнострелковой дивизией «Эдельвейс». Федор Одиноков, Сергей Никоненко, Людмила Гурченко, Александр Игнатьев, Армен Джигарханян, Бухути Закариадзе. И, конечно, снова — Владимир Высоцкий. Он начинает всерьез привыкать к Одессе…

— Да, пожалуй, ни об одном другом городе он так не пел: «Но мне в Одессу надо позарез!»

— Чему мы не удивляемся, конечно, Одесса есть Одесса! Но тут же нельзя не сказать еще про одного режиссера: в этом же году режиссер Георгий Юнгвальд-Хилькевич снимает Высоцкого в главной роли в музыкальном фильме «Опасные гастроли». И снова на студии, в домах ее работников, а затем и в домах одесситов звучит неповторимый голос Высоцкого, звучат его новые песни.

— Станислав Сергеевич рассказывал, что его внимание к роману братьев Вайнеров «Эра милосердия» привлек Владимир Высоцкий. К этому времени Говорухин и Высоцкий крепко сдружились, Володя гостил в Одессе у Говорухина со своей французской женой Мариной Влади. На студии долго вспоминали, как однажды из-за нее чуть не посворачивали себе шеи. Тогда для кинематографистов привозили «по кольцу» новые зарубежные фильмы. Чтобы наши творцы были в курсе мирового кинематографического процесса. Эти закрытые просмотры всегда вызывали ажиотаж в городе — в кинотеатрах такое увидеть было невозможно. А на студию неожиданно привезли французский фильм «Королева пчел». Сегодня привезли и сегодня же должны были увезти. Переводчика мы подыскать не успели. И тогда Марина Влади, гостившая с Володей в Одессе, согласилась перевести — она в этом фильме исполнила главную роль. В самом большом тогда полуподвальном студийном просмотровом зале начался просмотр. Марина сидела сзади у микрофона, а впереди, на экране, можно было лицезреть ее во всей красе. Все буквально посворачивали себе шеи: сзади Марина одетая, а на экране — голая!

От «Эры милосердия» к «Месту встречи…»

«Эра милосердия» — так в производстве назывался пятисерийный фильм, который уже потом назвали «Место встречи изменить нельзя». Тогда в Киеве киноначальство взревновало: «Что это вы постоянно берете московских артистов»?! И представленного Говорухиным на роль Жеглова Владимира Высоцкого согласны были утвердить только при условии, что на самую главную роль — а в романе она была главной! — на роль Шарапова возьмут нашего, киевского актера. Говорухин согласился на предложенную ему кандидатуру — Владимир Конкин был уже популярным актером, только что сыграл роль Павки Корчагина в фильме «Как закалялась сталь», был заслуженным артистом Украины, имел премию Ленинского комсомола…

— Наверное, правы были киноруководители в Киеве — в фильме блистательно работали россияне. Но все мы тогда считали себя гражданами единой великой страны и не делились по национальным квартирам — выбор актеров осуществлялся исключительно по уровню таланта…

— Во время съемочного периода режиссер получил приглашение из Москвы влиться в состав делегации советских кинематографистов для поездки на десять дней в Берлин, на фестиваль. Поехать, естественно, хотелось — в условиях Советского Союза такое счастье выпадало не часто и не каждому. И тогда Говорухин предлагает Высоцкому еще одну роль в фильме: роль режиссера Говорухина. Поясняет, что потом, если что будет не так, можно будет переснять…

— Ничего переснимать не пришлось. Высоцкий оказался вполне профессиональным режиссером. И спустя время дирекция студии предложила ему попробовать свои силы в режиссуре всерьез. В плане стоял «Зеленый фургон» (двухсерийный, заказ Центрального телевидения, как теперь сказали бы, римейк), а режиссер был еще не определен. Высоцкому сценарий понравился, он начал подготовительные работы, написал три песни… а жизни не хватило…

— Когда «Место встречи…» было готово, худсовет студии принял его отлично, но авторы сценария братья Вайнеры вдруг заявили протест: мы писали роман о фронтовике Шарапове, который, придя в МУР, столкнулся с противозаконными действиями блюстителя закона Жеглова. На их конфликте и строилась вся драматургия. А что сделали вы? Главный герой у вас — Жеглов! И поскольку переделать уже ничего нельзя, требуем снять наши фамилии с титров!

Именитым авторам перечить трудно. Титры пересняли. И сегодня в монтажных листах фильма, которые пишутся по готовой и утвержденной копии фильма, можно прочесть: «Автор сценария Станислав Константинов». Были и еще невыполнимые требования, исходящие от руководства МУРа: убрать жаргонные словечки, сократить многословие (что бы они сказали о нынешних сериалах?!), слишком много убийств и жестокости, а выстрел в Левченко не должен состояться, Шарапов должен отвести руку Жеглова…

— От этих поправок Говорухину удалось отбиться. А когда фильм прошел премьерой по экранам телевидения, когда вся огромная страна каждый вечер спешила к телевизорам, когда, как говорили, в эти дни преступность в городах резко снизилась, Вайнеры потребовали свои фамилии вернуть…

— Студия была завалена откликами со всей страны. Правда, не все отзывы были положительными. Пришло, например, и такое вполне официальное письмо: «Деятельность МУРа всегда отличалась партийностью. В фильме это не нашло достаточного отражения. Характерными особенностями сотрудников МУРа всегда был точный расчет, высокое профессиональное мастерство, идейная закаленность, их отличала строгая дисциплина. На экране эти качества стушеваны.

Подпись: И. Кожин, генерал-лейтенант милиции и другие члены секции ветеранов МУРа».

Время все расставило по своим местам. Не очень идейно закаленный, не всегда дисциплинированный, иногда ошибающийся в своих расчетах Глеб Жеглов стал подлинно народным героем не одного поколения…

— Почему фильм волнует сегодня? Этот «милицейский» фильм строится не на детективном начале: поймают не поймают, а на раскрытии неординарных характеров, в картине мощная эстетическая составляющая.

— Конечно, следует сказать спасибо за такой фильм не только Говорухину, Высоцкому, всем актерам, но и оператору Леониду Бурлаке, художнику Валентину Гидулянову, монтажеру Валентине Олейник, редактору Идее Алеевской, а также тем, кого уже с нами нет: звукооператору Анатолию Нетребенко, директору фильма Джамиле Панибрат, второму режиссеру Надежде Поповой, художнице по костюмам Наталье Акимовой, гримеру Вячеславу Лаферову…

— Наверное, Володя не обидится, если мы скажем спасибо и массовке, и эпизодникам, их в картине было 264 человека. И если уж дело дошло до оглашения цифр, то знайте: весь фильм длиной 10 км, в нем 1709 кадров. А всего израсходовано около 50 км пленки…

---