Элина СВИТОЛИНА: Пора убивать своих демонов!

— Дружбы как таковой нет. У меня, вообще, узкий круг друзей.

Что же касается конкуренции между мной и, скажем, Бушар, то она во многом искусственна. Ведь есть еще и Мэдисон Киз, и Робсон, которая пропускает много турниров из-за травм…

Повторюсь: моя цель — стать первой в мире, а не обогнать Бушар.

— Наиболее яркой оказалась победа над Слоун Стивенс (6:4, 6:4 на грунте Чарльстона. — Прим. авт.). Я смогла показать свой лучший теннис и в итоге взяла реванш за поражение на Открытом чемпионате Австралии, где я не была готова для победы над ней физически. Но есть и поражения, которые приносят большой опыт. Скажем, в Индиан-Уэллсе я уступила Ане Иванович (6:4, 5:7 и 6:7). С одной стороны, обидно. С другой — это дает понять, что уже могу бороться с такими уверенными в себе игроками, и понимаю, что могу их обыгрывать.

— Речь идет об активной игре. Я хорошо играю с задней линии, а в последнее время стараюсь как можно чаще завершать розыгрыши у сетки. В этом направлении еще очень много работы впереди, но я стараюсь вести игру и думаю, что нахожусь на правильном пути.

— Все зависит от уверенности в себе. Проблема состоит в том, что на тренировках ты можешь играть очень хорошо, но во время матчей почему-то этого не показываешь. Игры, конечно, бывают разные: в том числе и очень обидные — например, на турнире в Марокко, к которому я подготовилась не особо удачно, остановившись уже в первом круге. Но, в целом, именно успех в значимых поединках добавляет уверенности в дальнейшем, как при игре с задней линии, так и при игре у сетки.

— Это был очень тяжелый поединок, который позволил мне пережить кардинально новые ощущения. Сейчас я чувствую гораздо больше уверенности, выступая за сборную, тем более у нас очень дружная команда, да и, в целом, я люблю играть в FedCup. Постоянно переживаю за девочек, когда они на корте, — это ощущения, которые невозможно сравнить с тем, что мы испытываем в индивидуальных соревнованиях.

— Там совсем другая атмосфера — много команд, за которыми интересно наблюдать. Мотивации у нас хватало, ведь Украина уже много лет не опускалась так низко. Обидно, что нам немного не повезло по сетке, ведь команда Румынии приехала в самом оптимальном составе, потому играть против нее было очень сложно. Уверена, что в следующем году мы будем еще более мотивированными — тем более после достаточно благоприятного жребия.

— Это совершенно новый опыт не только для нее, но и для нас, потому что впервые за последние годы на лавочке нет Игоря Георгиевича Дерновского. При этом Наталья Олеговна — хороший капитан, она нравится всем девочкам и очень помогла нам в Венгрии. В целом, у нас сложилась отличная команда, и мне кажется, что у нас есть неплохие перспективы достичь своей цели в следующем году. Нужно просто хорошо подготовиться к турниру.

— Тренер‑мужчина добавляет больше дисциплины и жесткости. Нет, Медведева также достаточно жесткая, и это необходимо команде, ведь бывают моменты, когда нужно подобрать необходимые слова, принять решение, определить, кто играет первым номером, а кто — вторым. В целом, капитан должен быть уверенным в себе, в сборной и в своих решениях.

— Все зависит от настроения (Улыбается.) К слову, мой личный тренер Себастьян Матье отлично чувствует меня и знает, какой подход необходим мне в тот или иной момент.

— Внешне постоянно сравнивали с Хантуковой. Что же касается манеры игры, то кто-то говорил, что я похожа на Клейстерс, и это сравнение оказалось для меня более лестным, потому что ее манера игры мне симпатична.

— Именно так. Я очень много занималась как на курсах актерского мастерства WTA, так и индивидуально, проходила медиа-тренинги, что очень помогло мне даже в обычной жизни. Меня учили, как нужно вести себя перед камерой, разговаривать, словом, «подавать себя» выгодным образом. Были и специальные театральные задания: например, показывать разнообразные импровизационные этюды, изобразить какое-то животное, «оживить» определенную картину. Мне нравится подобное времяпрепровождение, как, впрочем, и модельные сьемки.

— На самом деле мне нравится играть везде. Трава специфична, к ней нужно привыкать. Иногда она мне не нравится, иногда наоборот: все зависит от результата. На траве нужно много работать ногами, потому что отскоки здесь очень быстрые и непредсказуемые, рассчитывать их траекторию очень сложно. На траве нужно больше играть головой.

— То же самое сказал мне и Томми Хаас. Что ж, думаю, они оба лучше знают, какой она была раньше. А для меня предстоящий Уимблдон — лишь третий в карьере.

— Да, его решил сделать мой спонсор Юрий Сапронов. И это отличное решение, потому что, к примеру, в прошлом году я ужасно провела травяную серию, проиграв в первых кругах на всех трех турнирах из-за отсутствия соответствующей подготовки. Кстати, слышала, что туда собирается приехать и Стаховский.

— Выездов в сумме окажется чуть меньше, хотя и появились выезды в Японию и Китай, который купил права на проведение очень большого турнира. Что же касается мирового рейтинга, то я ставлю цель войти к концу сезона в топ-20.

— Всему свое время. Мы с родителями изначально планировали мое участие на турнирах с постепенным увеличением сложности. Так я последовательно выиграла турниры с призовым фондов в 10, 25, 50, 75, 125, 220 тысяч и переходила на следующий уровень аккуратно — этап за этапом.

Сейчас же мне значительно важнее набрать уверенности и опыта в матчах с сильными игроками. Грубо говоря, нужно обыгрывать таких, как Азаренко и Радванская, потому что они выходят на корт с огромным запасом уверенности в себе, и для того, чтобы их одолеть, нужно преодолеть свои комплексы и убить своих демонов…

— Да. Потому что выдаю неудачные розыгрыши в самый важный момент. У меня было много проигранных матчей, в которых я выиграла больше очков, чем соперница. После встречи с Кристиной МакХейл в Нью-Йорке на US Open я просто не могла понять, как можно было проиграть. У меня был 21 брейк-поинт, и 18 она отыграла! И это при- том, что я постоянно легко брала свою подачу, но мы играли по десять минут, у меня было по три брейк-поинта в каждом гейме, и я постоянно проигрывала. И потом я поехала в Корею, где в матче с Ларой Арруабарреной проиграла при очень схожем сценарии.

Или вот недавно — в Марокко — я вела у Патриции Майр-Ахляйтнер — 5:2 в первом сете, взяла гейм с 0:40, а потом исполнила двойную ошибку. Имела массу возможностей, чтобы выиграть встречу без приключений, но в итоге так и не реализовала свои шансы. К счастью, большинство таких матчей просто забывается. Помнить все свои неудачи вредно, да и невозможно: оперативной памяти не хватает. (Улыбается.)

— Это происходит не только со мной. Сказывается большое напряжение. Тебе нужно постоянно улучшать свой рейтинг, чтобы попадать в посев и так далее. Мы постоянно ездим, тратим деньги, все это крутится в голове. Команда помогает тебе избавляться от этого, но бывают моменты, кода перенагрузка достигает апогея, а передохнуть не получается. Думаю, с опытом все это придет. Когда ты играешь много турниров и знаешь, как себя восстановить, такие кошмары посещают все реже и реже.