Битва за Донбасс

Ситуация в Донецке

Если попытаться кратко обрисовать, что творилось в Донецкев начале марта и вылилось в кровавую бойню 13 марта, то лучше всего подойдут строчки из древнего хита: «Вот она пришла весна — как паранойя, в грудь попал любви запал — будет взрыв!» Город жил обычной жизнью, ездили троллейбусы-автобусы, дети ходили в школу, кинотеатры крутили блокбастеры, магазины торговали. И тут в центре города началось такое, чего в этих краях не было, наверное, со времен шахтерских забастовок 1990-х. Корреспонденты «Репортера» на месте разбирались, что на самом деле происходит в Донбассе.

Первым импульсом стала победа Майдана, лозунги которого Донецк своими никогда не считал. Впрочем, первые дни после отстранения Януковича от власти протест оставался латентным — людей просто некому было организовать. Партия регионов де-факто присягнула новой власти. Поэтому потребовался дополнительный толчок. И он последовал — из России. Сначала Крым, потом Путин сделал заявление о возможности введения войск в Украину. Образ русских танков, готовящихся где-то в донских степях к марш-броску на Донецк и дальше на запад, был слишком силен, чтобы остаться без последствий в Донбассе. И они наступили.

После бегства Януковича донецкая власть признала единственным легитимным органом власти в Украине Верховную Раду. Сначала губернатор, а потом и мэр. Градоначальник Донецка Александр Лукьянченко так сказал на своей пресс-конференции в горсовете 25 февраля: «Люди погибли, вертикаль власти в стране нарушена. Единственным легитимным органом, который еще работает, является наш парламент, нравится нам это или не нравится. В стране должна пройти перезагрузка власти».

Казалось, ситуация в городе успокоится. «Да погодите, все только начинается», — в один голос твердили люди, близкие к донецкой власти. И все дружно отказывались подписываться под своими словами.

Настоящий буйный

Продолжение последовало 28 февраля на сессии горсовета. Известный дончанам своей пророссийской ориентацией народный депутат Николай Левченко попросил местных депутатов дать слово малоизвестному донецкому политактивисту Павлу Губареву. Нардеп сказал, что его знает, — помогал на выборах. Губареву, который был невооружен и совершенно не вежлив, дали три минуты на спич, произведший эффект разорвавшейся бомбы.

Политактивист заявил, что в «Народном ополчении Донбасса» уже 7 000 человек, и потребовал от городского совета не признавать облсовет, Раду и Кабмин. Затем уволить всех силовиков в городе, ликвидировать отделения Госказначейства, признать «народную власть» Крыма и установить с ней сотрудничество. «Кто не спрятался, я не виноват!» — закончил Губарев.

Ошалевшие от такого напора народные избранники подняли было шум, но страсти попытался сбить все тот же Левченко, заявив, что всем нужно успокоиться, научиться слушать друг друга и что Партия регионов никогда не допустит беспорядков.

«Кто такой Губарев?» — этим вопросом задались не только в Донецке. На самом деле этот человек в местных политических кругах был известен давно. Он всегда был убежденным сторонником славянского единства. Сначала в качестве гражданского активиста в 2006 году стал депутатом одного из райсоветов от Блока Витренко, тогда же издал книгу о своем видении будущего Украины. С появлением соцсетей активно набирал себе аудиторию, выступая с пророссийских позиций. Павел имеет три высших образования, является совладельцем небольшого рекламного агентства, занимается спортом, не употребляет алкоголь, имеет звание заслуженного донора Украины, отец троих детей. Его жена Катя тоже гражданский активист, участвует в организации благотворительной деятельности, создала площадку для занятий workout (уличным фитнесом).

В общем, Губарев — типичный представитель креативного класса, наподобие тех, кто выходили на Майдан в Киеве, только с противоположным политическим знаком. В соцсетях он клеймил «майданутых», но до поры до времени президента Януковича и Партию регионов не критиковал. Даже в тот день, когда в Киеве свергли Виктора Федоровича, он писал на своей страничке в Facebook, что теперь все должны сплотиться вокруг Януковича и «регионалов». Но прозрение наступило очень быстро. Он увидел, что ПР не сопротивляется, а бывший президент просто бежал. И он начал борьбу сам, собирая через соцсеть себе подобных — тех, кто не хотел мириться с «хунтой». Назвалась первая «могучая кучка» борцов с режимом «Народным ополчением Донбасса».

В принципе, на месте Губарева мог быть кто угодно. Протестные настроения требовали выхода, а вожака не было. Павел, первым бросивший клич, быстро стал таковым. Поначалу митинги собирали несколько сотен людей, но в субботу, 1 марта, пришло уже несколько тысяч. Губарева прямо на митинге избрали «народным губернатором». Народ под гигантским триколором с криками «Русские, вперед!» начал поход на Донецкую облгосадминистрацию. Упомянутый выше депутат Левченко пытался остановить людей, называл Губарева провокатором, а в разговоре с корреспондентом «Репортера» выразился еще резче: «Губарев — шизофреник, его место в дурдоме». Но ни эта уничижительная характеристика, ни обвинения в сепаратизме, ни заявления губернатора Таруты о том, что в донецких митингах участвуют в основном приезжие «гастролеры» из России, уже не влияли на ход событий. Кстати, о приезжих гастролерах. На них особо делали упор противники акций протеста (мол, местных было мало), но все участники акций, с которыми говорили мы, были все-таки местными. Хотя нельзя исключать, что часть митингующих (особенно спортивно подготовленных, обеспечивающих силовую поддержку при штурмах обладминистрации) и были приезжими. По другим данным, это были донецкие спортсмены, привлеченные к акциям Губаревым (он, помимо всего прочего, еще и КМС по боксу).

Революция №1

Погода 1 марта была прекрасной, на бульваре Пушкина, излюбленном месте для прогулок, было многолюдно. Влюбленные парочки, мамочки с колясками спокойно доходили до площади перед зданием ОГА, в двери которого уже рвались люди, и неспешно разворачивались обратно. Им не было никакого дела до митинга, а митингу — до них.

С расстояния 100 метров картина протеста была как на ладони. В дверь ломятся человек 40–50 самых активных, их полукругом охраняет двойная цепь из плечистых парней, а уже за ними следуют простые митингующие. Молодежь весело прыгает и фоткается на мобилки, люди постарше активно обсуждают политическую ситуацию в стране.

Подхожу к двум чистеньким пожилым пенсионерам — оба с георгиевскими ленточками.

— Журналист? А какой ты журналист, может бандеровский? А ну покажь удостоверение! — пенсионеры начинают долго вертеть в руках кусочек пластика.

— Ну я же с вами на русском разговариваю, — решаюсь прервать затянувшийся фейс-контроль. — Тут призывы звучат, что новая власть незаконная. Это значит, что вы за Януковича?

— Да пошел он, твой Янукович, — старик чуть не захлебывается от ярости. — Мы ему опять поверили, а он мало что страну эти четыре года грабил, так еще и предал нас во второй раз. Первый еще в 2004-м был, когда мы за него голосовали, и вот снова. Награбил, бросил все и сбежал, а мы теперь одни против этих фашистов. Мы не за Януковича, мы за Россию.

— И почему же?

— Да там пенсии больше в три раза, страна развивается. Я вот недавно в гостях в России был, так там едешь по дороге — все строятся. И богатые, и средние, и бедные. Нет, конечно, и там власть ворует, но не так, как у нас: народ раздели-разули, а сами жируют по своим Европам.

В этот день обладминистрация была взята митингующими первый раз — после того как облсовет отказался утвердить решение о проведении референдума в формулировке «губаревцев». Над ней взвился российский триколор. Губарев со товарищи обосновались в зале облсовета. Требования, правда, сформулировали очень нечеткие — вроде как референдум, но непонятно за что: то ли за присоединение к России, то ли за федерализацию.

Правоохранители старались не вмешиваться. В ответ на все вопросы журналистов лишь многозначительно качали головами. Но во время штурмов обладминистрации можно было наблюдать активное сближение парней из внутренних войск и простых митингующих.

— Что ж вы все за Таруту стоите (в тот день в здание ОГА должен был впервые зайти назначенный донецким губернатором местный миллиардер Сергей Тарута) — с надрывом обращается к служивым глубокий старик, назвавшийся отставным офицером.

— Батя, мы охраняем власть, порядок, такая наша работа, — смиренно отвечают ему люди в погонах. Ты же видел, как наши в Киеве стояли? За порядок стояли. А дадут нам сигнал — мы вас всех пропустим: мирно и спокойно.

Революция №2

5 марта события тоже разворачивались стремительно. Утром этого дня митингующим пришлось покинуть ОГА из-за таинственной бомбы.

«В 8:30 поступил на 102 звонок от неизвестного, который сообщил о том, что облгосадминистрация заминирована, — рассказали нам в пресс-службе ГУМВД Донецка. — На место срочно выехала милиция, ГСЧС и скорая, взрывное устройство ищут взрывотехники, а всех людей, которые находились в ОГА, вывели наружу».

— Это провокация! — кричали выведенные из здания дончане. — Какая, к чертовой матери, мина? Это вы для Таруты, этого киевского ставленника, облсовет от нас освобождаете!

Как ни странно, но мину все-таки нашли! Правда, на каком именно этаже и куда потом ее вывезли, так и не сообщили. Напряжение нарастало. Люди продолжали прибывать на площадь перед Белым домом, а силовики со щитами все плотнее прижимались к центральному входу. Ближе к вечеру до 5 тысяч митингующих с российскими триколорами, не скрывая нетерпения, ждали, когда же их снова пустят в ранее захваченный облсовет. На лицах милиционеров на этот раз читалась усталость:

— Блин, вы бы уже или нападали, или расходились, надоело торчать здесь, — бурчит стоящий рядом со мной, перекрывающий щитом дверь в ОГА, молодой лейтенант.

— А что, приказа нет? — спрашиваю у него, но офицер, испугавшись своих размышлений вслух, делает вид, что не слышит вопроса.

Площадь перед ОГА взорвалась аплодисментами, когда на самодельной трибуне появился Павел Губарев.

— Там, за этими несчастными ребятами, которые всего лишь выполняют приказ, прячется Тарута! — кричит Губарев в микрофон. Толпа ринулась к дверям ОГА, милиция плотнее сжала ряды.

— Пустите нас, или вы за этих киевских? — наступает на того же лейтенанта небритый парень с георгиевской ленточкой на груди. Тот молча глядит сквозь него.

— Я только что узнал, что после общения с Тарутой увольняют главу милиции Донецкой области Романа Романова, — говорит в микрофон Павел Губарев, и народ встречает это известие радостными возгласами. — Не спешите радоваться! На его место хотят поставить кого-то из Киева. А нам нужны тут киевские? Нет! Романов — наш милиционер. Какой бы он ни был, но он донецкий! Мы за Романова, мы не хотим киевских ставленников! Милиция с народом!

В этот же день в ГУМВД Донецкой области нам рассказали, что Романов действительно прекратил возглавлять милицию Донецкой области и ушел в отпуск, а его место занял другой, тоже донецкий силовик — УБОП-овец Константин Пожидаев. Новый губернатор Сергей Тарута впоследствии пояснит эту рокировку тем, что Романов не смог навести должный порядок в Донбассе во время политических волнений.

Губарев отходит от микрофона, а его место занимает какая-то дама:

— Давайте в здание пойдут только женщины и старики, тогда ребята не посмеют нас ударить, — говорит она.

Но к дверям ринулись все. Площадь мгновенно поредела, люди переместились ко входу, силовики, прикрываясь щитами, начали расступаться. Посыпались стекла, через толпу стали передавать на улицу вырванные решетки, которыми сегодня утром успели заблокировать входы в ОГА и пролеты между этажами. Вот из окна второго этажа высунули российский флаг, окна открывают на других этажах — триколор за триколором, наконец овации взрывают площадь, когда флаг появляется на последнем этаже. «Ур-р-ра!» — милиционеры прижались к стене, и уже половина толпы ввалилась в здание. Людская волна переносит всех в холл, под ногами хрустит стекло.

Мы входим во тьму холла. По бокам стоят силовики, на полу хватают ртом воздух выпавшие из разбитых аквариумов рыбки, кое-кто из вошедших тут же спасает их, бросая в кульки с водой. Все бегут на второй этаж — к сессионному залу облсовета. «Да здесь хоть глаза выколи, как же тут заседать? — слышно возмущение. — Где Губарев? Скажите ребятам, чтобы несли генератор!» Разочарованные темнотой и суетой, некоторые активисты спускаются вниз.

— Теперь охраняйте российский флаг! — приказывает спускающийся по лестнице паренек стоящим внизу силовикам.

— Чем вы теперь лучше майданутых? — спорят двое в скверике напротив входа в ОГА. — Захватываете здания, как они, устраиваете погромы!

— Мы без оружия, ни один человек не пострадал! — срывается на крик второй с георгиевской ленточкой. — Значит, в Киеве можно, а в Донецке нельзя, так по-твоему? А ты хочешь сюда Таруту пустить, да? Или вообще, чтобы здесь «Правый сектор» хозяйничал?

— Не пойдет за вами народ, не пойдет, — грустно отвечает его собеседник и уходит в сторону проспекта Богдана Хмельницкого.

— Эй, нужно идти на площадь Ленина, там сегодня бандеровцы собираются! — не успокаивается парень с георгиевской лентой.

Часть митингующих остается в захваченной ОГА, а другие идут на площадь мешать митингу за единую Украину. Но по пути некоторые ребята решают, что есть дела поважнее: нужно захватить Госказначейство — тогда, мол, Донбасс «и финансово, и политически будет под контролем народа».

Захватить Госказначейство удалось, правда, со второй попытки ( перепутали адрес и сперва пытались взять здание, в котором ведомство располагалось раньше). Таким образом, часть протестующих заночевала в казначействе, часть — в темных комнатах ОГА, а остальные, после того как забросали толпу сторонников единой Украины яйцами, почти до рассвета гуляли по центру Донецка, скандируя: «Россия! Россия!».

За рыбок ответили

Крики стихли перед рассветом. В 5:00 6 марта и ОГА, и Госказначейство были полностью очищены от митингующих: милиция провела молниеносную спецоперацию. Задержано 70 человек.

— Никто при задержании сопротивления не оказывал, — рассказал глава ГУМВД Донецка Максим Кириндясов, который все эти дни провел на переднем крае под ОГА и лично отдавал приказы охранявшим здание милиционерам. — Мы долго терпели, но теперь эти люди перешли все границы: они разгромили в облгосадминистрации бухгалтерию, комнату ветеранов, разбили аквариумы с рыбками! Так больше продолжаться не может.

После освобождения ОГА милиция прикатила к зданию грузовики, которыми перекрыли все входы. К гражданам, идущим по улицам Университетская и Артема, подходили люди в штатском с удостоверениями уголовного розыска и проводили разъяснительную беседу:

— Вы не на митинг? — спрашивают меня милиционеры. — Взрывпакеты с собой не носите? Тогда проходите.

«Уже не важно, чей проект этот Губарев»

В этот же день был арестован и сам Губарев. Однако в то, что это стабилизирует обстановку в регионе, не верит, похоже, никто. Даже попытки Киева наладить диалог с местными олигархами (в первую очередь с Ринатом Ахметовым) вряд ли дадут долгосрочный результат. Да, пока вирус бунта в зародыше и акции протеста напоминают скорее пародию на Майдан в Киеве, но этот вирус бродит по юго-востоку страны, легко передается от региона к региону, и рвануть снова может где угодно и в любой момент.

Уже сейчас Губарев становится для многих противников Майдана в Донецке символом сопротивления.

— Павел Губарев говорит то, что хотят слышать у нас в поселке, — рассуждает отставной сотрудник милиции Николай Паниотов. — Наши люди хотят как минимум быть в более близких отношениях с Россией, иметь право на русский язык как второй государственный и совсем не принимают тех лозунгов, которые все эти месяцы звучали с Майдана.

— Не буду говорить за весь институт «Гипрошахт», но в нашем отделе настроения, как правило, антимайданные, — говорит инженер Евгения Нестеровна. — Вот на 23 февраля: только поздравили мужиков, как начался застольный разговор о том, что Майдан — это не наше, нам это все чуждо.

Василий Белолюбцев, шахтер с 30-летним стажем, вошел в сессионный зал облсовета вместе с Губаревым: «После Майдана я увидел, что с Киевом и страной сделали. Можно было избежать человеческих жертв. И как майдановцы захватывали власть, и как они действуют сейчас — это унизительно для меня. А Губарев — простой житель Донбасса, думаю, за ним никто не стоит. Он просто проявил активность в нужное время и стал выразителем наших надежд, ведь вся наша экономика завязана на России».

Впрочем, заявлять о безоговорочной поддержке Губарева не приходится. Многие пророссийски настроенные жители Донбасса считают его провокатором.

Павел Губарев 1 марта был провозглашен «народным губернатором» Донецкой области. Спустя пять дней его арестовали сотрудники СБУ и обвинили в захвате государственной власти

— Я думаю, что это проект СБУ, а Губарев работает на Левченко, благодаря которому и стал известен широкой общественности на сессии горсовета. А Левченко связан с Колесниковым и Ахметовым. Мне это очень не нравится, и я это всем объясняю, — говорит дончанин Сергей, который в эти дни не пропускал ни одного пророссийского митинга.

Вообще, слухи о том, что Губарев возник не сам по себе, а является проектом местной бизнес-элиты, некоторое время были популярны в Донецке, привыкшем, что без разрешения авторитетных людей в городе ничего само по себе не происходит. Действительно, после неожиданного для многих падения режима Януковича крупный донецкий бизнес оказался в двусмысленном положении — новая власть ему ничем обязана не была, а потому могла раскулачить в любой момент. Поэтому олигархам в Донецке и нужно было создать условия, в которых Киев был бы жизненно заинтересован в их поддержке. Всплеск пророссийских выступлений как раз и создал такую ситуацию. Эти выступления нужно было погасить, что и попросила сделать новая власть местный бизнес. Также многие отмечают, что Губарев с самого начала себя чересчур радикально (а его сторонники откровенно брутально), как бы сознательно отпугивая от себя даже многих сочувствующих России дончан. Впрочем, у этой версии есть много изъянов. Павел Губарев изначально выступал с очень резкими антиолигархическими заявлениями, обвинив крупный бизнес региона в сговоре с «хунтой». Упомянутый Левченко плохих слов в адрес «народного губернатора» не жалеет. И даже после ареста Павла акции протеста все равно продолжаются. То есть олигархи либо не могут загасить протест (а значит, вряд ли они им управляли), либо, как вариант, не очень хотят, учитывая зависимость крупного донецкого бизнеса от российского рынка и кредитов российских госбанков.

Еще одна популярная версия — за Губаревым стоит «семья» Януковича, которая пытается раскачать ситуацию и вернуться во власть хотя бы в части Украины. При этом, говорят, что тот же Левченко не столько человек Ахметова, сколько «семейный» — так же, как якобы и секретарь Донецкого горсовета Сергей Богачев и упомянутый выше главный милиционер области Роман Романов. Мол, они и организовали акции протеста. Правда, все трое отрицают свою причастность к ним, более того, осуждают методы Губарева.

…На противостоянии двух митингов 5 марта, когда сторонников единой Украины сначала забрасывали яйцами, а потом и вовсе едва не растерзали, нам удалось пообщаться с людьми, которые стояли под желто-голубыми знаменами и под охраной силовиков.

— Я пришла сюда за единую Украину и понятия не имею, кто такой Губарев. И я против отделения Крыма, — говорит жительница Макеевки Ольга Корниенкова.

— А мы вообще с женой не разговариваем неделю. Я за референдум и Россию, а она за Майдан, — грустно сообщает Анатолий, который представляется фермером из Волновахи.

— Прорусские организации в Донбассе всегда плотно опекали украинские чекисты. Думаю, что Губарев и К° — подставные фигуры, они нужны, чтобы держать ситуацию под контролем. Я им не доверяю, но русских поддерживать буду, — отмечает Валентин, донецкий программист.

— Вы слышали, что Путин сказал? «Я никому не позволю подавлять пророссийские движения на юго-востоке Украины!» То есть, если нас кто тронет — будет иметь дело с Россией! И местные олигархи, и менты, для которых Ринат авторитет, это понимают. Поэтому я не боюсь сейчас никого! А олигархи пусть пакуют чемоданы и летят в Лондон! Если что, и там достанем, — говорит Сергей Анатольевич, шахтер-пенсионер, его мы встретили на площади Ленина.

Эксперты полагают, что сейчас уже совершенно не важно, чей проект Павел Губарев и проект ли это вообще.

— Попытки выяснить, кто он такой, уже непродуктивны. Губарев стал тем самым детонатором, который взорвал Донбасс, а вместе с ним и весь юго-восток страны, — говорит Иван Степных, замдиректора агентства социально-политического моделирования «Вэйс-Украина». — И теперь эту протестную энергию все будут использовать в собственных целях. Местные олигархи — в своих: мол, смотрите, мы нейтрализовали народное движение и поставили нового губернатора, а вы нам в обмен — контроль над регионом. Но ситуация выходит из-под контроля. И даже если олигархи с помощью своих частных армий захотят заглушить протест, у них это не получится. Идея избавиться от Киева и присоединиться к России будет все популярнее.

Социологам еще предстоит описать настроения дончан в эти переломные месяцы и недели, но уже сейчас можно говорить, что регион разделен, условно говоря, на «желто-голубых» и «россиян». К первым можно отнести большинство гуманитариев, многих студентов гуманитарных факультетов донецких вузов, предпринимателей средней руки. Несомненно, под государственным флагом Украины выступает крупный бизнес. В лагере вторых — технари (инженеры и студенты технических специальностей), рабочие, многие сотрудники правоохранительных органов, пенсионеры. А между ними находится огромная часть населения региона, которая еще не определилась в отношении к происходящему. Ведь никогда ранее на политической повестке дня не стояла перспектива вхождения в состав России. Теперь впервые такая перспектива была четко предъявлена общественности, и дончане начинают определять свое отношение к ней. Каким будет их выбор?

Подавляющее большинство из ныне неопределившихся не любят Майдан и в прошлом голосовали за Партию регионов, коммунистов и Януковича. Янукович сбежал, коммунисты тоже едва подают признаки жизни, Партия регионов, напичканная бизнесменами и номенклатурой, все более уверенно становится на путь соглашательства с новой властью. Центральные СМИ героизируют Майдан, восхищаются его победой, вызывая у дончан и других жителей юго-востока комплекс поражения с неизбежным последствием — жаждой реванша. Пусть даже он придет и на гусеницах русских танков.

Да, далеко не все противники Майдана — за Россию, но что таковых много — это факт. И это еще мы описываем ситуацию до начала непопулярных реформ, которых требуют Запад и МВФ. И это еще до вступления Украины в зону свободной торговли с Европой (и моментальных торговых санкций со стороны РФ), что нанесет удар по промышленности региона, вызовет всплеск безработицы. Очень важное значение могут иметь и процессы в рабочем движении. Прежде всего в шахтерском. В последние годы горняки получали серьезную господдержку и их доходы стабильно росли. Но уже в конце февраля пошли задержки зарплат. Если эта тенденция продолжится, то шахтеров могут привлечь к акциям протеста, а это резко увеличит их масштаб. Ведь сегодня многих дончан отталкивает скопированный Губаревым с Майдана формат протеста — мол, смутьяны и хулиганы какие-то. А вот забастовочное движение — это более органично для региона и намного более серьезно.

Но в любом случае очевидно одно: чем ярче и агрессивней будет провозглашаться победа Майдана в Киеве, чем меньше будет сопротивления новой власти со стороны внутренней украинской оппозиции, которая представляла бы юго-восток, тем больше шансов у таких, как Губарев, донести до людей простую мысль: присоединяемся к России — и решаем все наши проблемы.

Отказываясь вести жесткую борьбу с пришедшей к власти в Киеве «коалицией Майдана», «регионалы» тем самым толкают свои базовые области в объятия «народных губернаторов».

И, кроме того, заводят в целом ситуацию в Украине в тупик — ни новая власть, ни Россия не хотят друг с другом договариваться. В то же время единственная сила, которая могла бы преодолеть кризис в российско-украинских отношениях без войны и территориальных потерь для Украины — условная Партия регионов, — самоустранилась от активной политической жизни. Это само по себе становится важнейшим фактором дестабилизации страны. У власти сейчас нет полноценной украинской оппозиции.

Наконец, мало кто сейчас отдает себе отчет в том, какие последствия ожидают Украину, если отделение Крыма из гипотетической возможности де-факто станет реальностью. Судя по пассивности Киева, он особо не собирается сражаться за полуостров, вероятно, полагая, что его потеря пойдет на пользу новой власти — мол, сократится число русскоязычных избирателей, а Украина получит имидж жертвы, под который можно легко получить крупную финансовую помощь Запада. Однако в действительности последствия могут оказаться отнюдь не столь линейными. Как отреагируют на «сдачу» 5% украинской территории Майдан и его радикальное крыло? Какой пример это подаст юго-востоку и какой импульс придаст пророссийским движениям в регионе? Ответы на эти вопросы могут оказаться совсем не в пользу новой власти…

«К кризису в ПР нас привели наши иллюзии»

О том, как Партия регионов намерена реагировать на последние события в Донецке, мы говорим с Татьяной Мармазовой, известным в городе общественным деятелем, депутатом Донецкого горсовета от ПР

— На сессии горсовета вы первая выступили с предложением о федерализации. Но вас практически никто не поддержал. Почему так произошло и насколько вас удивила позиция однопартийцев?

— Дело не в том, что меня тогда никто не поддержал, а в том, что мое предложение не было поставлено на голосование. Как раз в кулуарах меня поддержали очень многие: и мои коллеги — депутаты Донецкого городского совета, и председатели районных советов, и работники горисполкома. После сессии очень многие звонили, писали сообщения в поддержку выступления. Понимаете, не хочу никого обидеть, но должна сказать, что мы долгое время позволяли себе находиться в расслабленном состоянии и в надежде на то, что за нас все решат там, наверху, руководство. При таком поведении атрофируются чувства и человек живет в иллюзиях. Вот и наши иллюзии привели нас к нынешнему очень серьезному кризису в ПР.

— Что может дать федерализация Украине и Донбассу в частности? Как эту идею можно воплотить в реальность?

— Во-первых, федерализация Украины дала бы возможность сохранить страну. Во-вторых, одним из принципов федерализации стала бы децентрализация власти, что дало бы возможность Донецкому региону решать свои проблемы — и экономические, и социальные, и экологические — быстрее и эффективнее. В-третьих, федерализация сократила бы перечисление налогов в центр, а значит появилось бы больше возможностей для местных органов самоуправления по решению насущных задач в регионе: в ЖКХ, в строительстве дорог, новых социальных объектов, в выплатах населению. Воплощение идеи федерализации в реальность — это долгий путь. Для начала надо провести референдум по этому вопросу. При положительном исходе референдума намечаются шаги поэтапного перехода к федерализации. Должно быть изменено, прежде всего, законодательство страны и разработан целый комплекс мероприятий.

— Каково ваше отношение к Януковичу сегодня, как оцениваете его деятельность? Ходили ли среди донецких «регионалов» какие-то разговоры о том, что Янукович как президент ведет себя не совсем правильно. Будете ли вы и дальше оставаться в рядах ПР?

— Сейчас ругать, клеймить и критиковать Януковича стараются многие — и бывшие соратники, и враги. А критиковать его надо было раньше. Сейчас лично у меня и у моих коллег по партии по понятным причинам к нему гораздо больше вопросов, чем у наших оппонентов. Политического будущего у него уже нет, но он все еще остается легитимным президентом Украины — нравится это кому-то или нет. Из партии выходить не собираюсь. Бежать от проблем — удел слабых. Наоборот, сейчас время исправлять ошибки и заново завоевывать авторитет у наших избирателей.

— Что или кто стоит за последними событиями в Донецке? Ваша оценка деятельности Павла Губарева.

— Последние события в Донецке — это, если хотите, работа законов физики: действие равно противодействию. Майдан в Киеве запустил реакцию протестных настроений. Мы сейчас наблюдаем с вами начало роста недовольства народных масс в Донбассе. Павел Губарев аккумулировал те настроения, которыми охвачена значительная часть жителей юго-востока.

Александр Максюк, Максим Газизов, Татьяна Дубовая, Олег Измайлов, Валерия Чирах, Геннадий Дубовой.По материалам: reporter.vesti.ua. Фото: Константин Черничкин